Детство без Интернета

На следующий день, с утра, я сидел у Валерки и мы бурно и осуждающе обсуждали произошедшее., которое было прервано робким стуком в дверь и когда открыли, на пороге стояла Антонина Андреевна.

— Валера, Боря, простите меня. Старые мы, бестолковые иной раз. А в знак примирения возьмите от меня марки, протянула конверт и ушла.

Хм…, а в конвертике лежали штук двадцать отличного состояния марок 20х и 30х годов. Не дорогих, но достаточно редких, чему мы были оба рады и по справедливости поделили их.

Вообще, Никуличкины старшие были хорошие соседи. Через два дня в нашем дворе произошло ЧП небольшого масштаба. Мама, как хозяйка, вставала раньше всех, затапливала печь на кухне и готовила завтрак, чтобы накормить своих мужчин. Вот и сегодня, она встала, оделась и вынесла на морозную улицу ведро с водой из-под умывальника, а когда зашла, стала будить отца: — Гена… Гена… Вставай. Рекс сорвался с цепи и умотал куда-то. Иди и найди его, пока тот никого не покусал.

Я как раз проснулся в этот момент, приподнял голову над подушкой и слышал последние слова матери. Зря она так про Рекса. Тот уже несколько раз рвал цепь и убегал. Да… носился по улице как оглашённый, пока не выдохнется, но ни на кого не нападал. Для этого он был умным псом, чтоб такой фигнёй заниматься. А вот если кто посторонний просто забредёт к нам во двор или остановиться у калитки, то у того запросто пропадёт желание, даже приблизиться к дверям дома, увидев нашего пса, который готов порвать зашедшего. Осудив мысленно клевету матери на добродушного Рекса, я вновь уронил голову на подушку.

Отец быстро поднялся, накинул на голое тело шинель, шапку на голову, сунул голые ноги в валенки, не забыв при этом папиросы, и вышел в морозное утро. Через пару минут дверь снова загремела и в клубах морозного пара в прихожку зашёл отец, в недоумении держа мёртвую курицу за задние лапы: — Люся, смотри, что я во дворе около сарая нашёл. На… ощипывай и в кастрюлю… А я пойду гляну ещё…

— Погоди, погоди…, — заторопилась мать, накидывая на себя ватничек, — я с тобой. Точно, это работа Рекса, меня старые хозяева предупреждали, что тот неравнодушен к курям.

От всей этой суматохи я окончательно проснулся и лежал на диване, с интересом ожидая дальнейших событий, и через пять минут был вознаграждён. В доме появились родители, отец в обеих руках держала ещё по курице, без признаков жизни. Он перематерился, поднимая обе руки как бы взвешивая.

— Бери и эти общипывай… А я сейчас оденусь и пойду эту сволочь искать….

— Давай, давай. Иди и посади эту скотину на цепь, а я потом по позже пойду к Наде Никуличкиной и там уж решать будем, как расплачиваться.

Отец ушёл через пять минут, тепло одевшись, а я вышел на кухню, где мама споро ощипывала курей: — Что хоть случилось? Слышал, что Рекс сорвался!?

— Да ладно если бы только сорвался. Он выдавил у Никуличкиных в сарае окошечко, залез туда и подавил всех курей. А у них их тринадцать штук… Вот не знаю, как мне с Надей разговаривать. Неудобно-то как…!?

Вскоре на улице громко загремела цепь и в дом зашёл отец: — Посадил… Гад…, такой мне на улице встретился с виноватым видом, что даже под жопу ему не дашь. Вот ведь, блиннн…

Мне тоже не терпелось посмотреть на виноватый вид пса, что-то там накинул на себя и выскочил во двор. Рекс смирненько сидел около конуры и вид у него действительно был виноватый и такой же взгляд говорил — «Ну, что я поделаю — вот так всё и получилось… такая у меня собачья натура».

Мама потом сходила к Никуличкиным и сошлись на 60 рублях, за ущерб. А отец, вечерком ещё с двумя бутылками водки и закуской сходил к главе семьи и неприятный инцидент был заглажен.