Детство без Интернета

— Парни…, парни…, — плакался он нам на работе, — лежу на ней — ХОЧУ… И член ХОЧЕТ, а не стоит, и она тоже ХОЧЕТ. Мнёт его, а он бесстыже болтается. Что делать? Прямо не знаю…..

И вот раз пошли мы в баню, там давно надо было поменять провод на столбе, идущий в котельную, питавшую горячей водой саму баню и прачечную при бане. Пришли мы туда втроём уже под самый конец рабочего дня, когда на окрестности опустилась вечерняя темнота. Работы там было минут на тридцать. Я растягивал новый провод, который принесли с собой, а Совкова Девятков послал на столб. Развернул небольшую бухту провода. Один конец привязал к столбу, а за второй конец тянул, чтобы распрямить его и не сразу обратил внимание на придушенный смех Девяткова. А там оказывается, разворачивалось смешное событие.

Совков залез на самый верх столба и вместо того чтобы откусить старый провод, замер на самой высоте. Окна в женское отделение снизу наполовину были закрашены белой краской и с земли бесполезно было подглядывать, даже если очень захочется. А вот со столба, через верхние прозрачные края было всё отлично видно и Совков вперился туда горящим взглядом, а снизу Сашка сдавленно смеялся и тихо окликивал того: — Ну, что…!? У тебя там хоть что-то шевелиться или нет?

— Да не знаю… Вроде бы да и вроде бы нет…

— Ну, сиди ещё там. Вдруг поднимется…, — и заливался тихим смехом.

Через пять минут, навеселившись вдоволь, Девятков скомандовал: — Всё, хорош. Раз не встаёт, обрезай провод и делаем работу…

Работа, рассчитанная на тридцать минут, заняла у нас час. Совков больше пялился в окна, чем работал, но в конце концов, завершив работу, нехотя слез вниз здорово разочарованный. Так у него ничего и не зашевелилось.

Зашли к директорше бани доложили о том, что всё порядке и когда уже собрались выходить, внезапно потух свет и все помещения бани погрузились в кромешную темноту. Если из мужского отделения доносился приглушенный смех и весёлые вопросы — Когда будет свет? То из женского неслись недовольные взвизги и раздражённые вопросы в темноту. Причина оказалась совершенно банальной. В женской парилке, с лампочки слетел защитный стеклянный кожух и одна из парильщиц чересчур сильно плеснула на камни водой и несколько брызг попали на незащищённую и раскалённую лампочку. Та лопнула, и автомат на щитке отключил свет. Надо теперь кому-то из нас пройти в парилку, выкрутить оставшийся в патроне цоколь лампочки и вкрутить новую.

— Кто пойдёт..? — Сдавлено хихикнул Девятков и тут же распорядился в темноте, — Совков пойдёшь ты. Тебе больше всех это надо…

Там делов для Совкова было минут на пять. Три минуты в темноте пройти в парилку и две выкрутить пассатижами цоколь разбитой лампочки и вкрутить новую. Совков справился за это время и громко крикнул из парилки — Готово. А Сашка Девятков, не подумав, что тому ещё надо возвращаться обратно в темноте, взял и включил автомат. Ох и ржала потом вся баня. А мы ещё несколько дней подкалывали Совкова.

— …А чё!? Я чувствовал, что в парилке бабы есть, но ведь темно и ничего не видно, поэтому молчали. А тут свет включается и их трое. И как завизжат, а одна из них веником меня давай хлестать. Выскакиваю из парилки и прямо на молодых девок. Я остановился, соображая куда бежать, а те ещё пуще завизжали и одна в меня полным тазиком воды. Рванулся бежать, поскользнулся, упал… Да ещё на себя тазик с горячей водой опрокинул. Вскочил, опять поскользнулся… Грохнулся и на корячках выскакиваю в раздевалку. Слава богу, там взрослые бабы были и там всё обошлось. Вам то смешно было, а мне нужно мокрым пройти ещё шесть километров до Колвинца. Хорошо погода была мягкая, но всё равно, когда пришёл и доложил дежурному офицеру о прибытии, весь верх одежды был обледеневший….