Детство и общество

Юность — это возраст окончательного установления доминирующей позитивной идентичности эго. Именно тогда будущее, в обозримых пределах, становится частью сознательного плана жизни. И именно тогда возникают сомнения, независимо от того, антиципировалось ли это будущее в более ранних ожиданиях или нет.

Проблема, предлагаемая физиологическим созреванием, была убедительно изложена Анной Фрейд.

«Физиологический процесс, отмечающий достижение физической половой зрелости, сопровождается стимуляцией инстинктуальных процессов… Агрессивные импульсы усиливаются до полной неуправляемости, голод становится прожорливостью, а озорство латентного периода превращается в криминальное подростковое поведение. Оральные и анальные интересы, долго скрывавшиеся в глубине, вновь выходят на поверхность. Привычки к чистоте и опрятности, с таким трудом приобретаемые в латентный период, уступают место получению удовольствия от грязи и беспорядка, а вместо скромности и отзывчивости мы обнаруживаем склонность к саморекламе, грубость и жестокость по отношению к животным. Характерные реакции, которые, казалось, прочно вошли в структуру эго, грозят разлететься на куски. В то же время старые, давно исчезнувшие стремления возвращаются в сознание. Эдиповы желания реализуются в форме фантазий и грез, в которых они почти не подверглись искажению; у мальчиков идея кастрации, а у девочек зависть к пенису вновь становятся центром интересов. Во вторгающихся силах очень мало новых элементов. Их бешеный натиск просто еще раз выносит на поверхность знакомое содержание ранней инфантильной сексуальности маленьких детей».

Здесь проблема представлена в виде эго индивидуума, которое кажется оккупированным, вновь мобилизованным и накопившим значительные силы «оно» как бы из враждебного внутреннего мира или, скорее, с отдаленной периферии внутреннего мира. Наш интерес направлен на величину и качество поддержки атакуемого таким образом юношеского эго, какую можно ожидать со стороны внешнего мира людей. Это вопрос о том, получают ли защитные механизмы эго вместе с развитыми на ранних стадиях фрагментами идентичности необходимые дополнительные средства к существованию. В то же время регрессирующих и растущих, бунтующих и созревающих молодых людей заботит прежде всего то, кто и каковы они в глазах более широкого круга значимых лиц по сравнению с их собственными представлениями о себе и как связать ценимые ранее мечты, особенности характера, роли и навыки с профессиональными и половыми прототипами теперешней поры.

Опасность этой стадии — смешение ролей. Бифф (Biff) сформулировал ее в «Смерти коммивояжера»: «Послушай, ма, я просто не в силах удержаться. Я не могу ухватиться ни за один тип жизни». Там, где такая дилемма основана на сильном предыдущем сомнении по поводу своей этнической или половой идентичности, вовсе не редки делинквентные и откровенно психотические эпизоды. Юноша за юношей, сбитые с толку принятыми ролями, навязанными им неумолимой стандартизацией американской юности, совершают побег в той или иной форме: бросают школу и работу, не возвращаются домой ночью или скрываются за эксцентричным и неприступным душевным состоянием. В том случае, когда такой юноша — «делинквент», его сильнейшей нуждой, а часто и единственным спасением, является отказ со стороны старших товарищей, консультантов и судейских чиновников дополнительно определить его место в типизации, быстро поставив диагноз и дав ему социальную оценку. Но особые динамические состояния юношества при этом игнорируются. Самой большой услугой с их стороны может быть отказ «конфирмовать» юношу в его криминальности.

Среди молодых американцев с рано определившейся идентичностью есть тип тинейджера (мужского пола), который я попытаюсь эскизно набросать на фоне его социального окружения. Мой метод — клиническое описание «типа»; но этот молодой человек не пациент, более того — он далек от этого. Фактически он не представляет никакого интереса для психоаналитиков. Возможно, по этой самой причине нам следует найти средства для его вдумчивого изучения, поскольку ограничить наше понимание теми, кто отчаянно в нас нуждается, означало бы чрезмерно сузить свой кругозор.