Девять жизней Николая Гумилева

— Ну что же, друзья, мы собрались здесь, чтобы прояснить кое-какие вопросы в деле зверски убитого академика Граба. Сенсационная новость о его страшной гибели этим утром облетела все новостные каналы и издания. Журналистам известно об убийстве немного, и я бы хотел добавить к уже имеющимся сведениям еще несколько интересных фактов. Ни для кого не секрет, что хорошо всем известный Сергей Меркурьев когда-то был женат на дочери убитого академика. Но очень немногие знают, что Серафима Викентьевна Граб и после развода поддерживает самые тесные отношения с господином Меркурьевым, доверив ему присматривать за престарелым отцом, ибо сама она переехала жить на Запад. В июне две тысячи семнадцатого года Серафимой Викентьевной Граб в испанском местечке Сан-Хосе была куплена вилла стоимостью в миллион семьсот тысяч евро. Часть денег — двести тысяч — была внесена сразу, а оставшиеся полтора миллиона евро перечислены на счет продавца нынешним утром. Причем перечисление осуществил господин Меркурьев.

Полонский сделал выразительную паузу и продолжил:

— Это вступление. Теперь основная часть. Дело в том, что, несмотря на свои девяносто два года, академик Граб вовсе не собирался умирать. Его пользовали самые лучшие лекари этой страны и зарубежья, и, по оценке семейного врача, Викентий Павлович мог прожить еще лет пять, а то и десять. Но дочь академика не собиралась ждать так долго, ибо хотела жить здесь и сейчас. Проблема казалась неразрешимой, пока за дело не взялся господин Меркурьев. Он придумал многоходовую комбинацию, первым шагом в которой было доскональное изучение личности бывшего свекра. К примеру, откуда у академика Граба взялись сокровища абиссинских негусов, которые тот тайно сбывал на черном рынке? И почему квартиру Граба неоднократно пытались ограбить эфиопские парни, героически молчавшие на допросах в полиции?

На телах эфиопских грабителей имелись определенные знаки, которые позволили предположить, что эти люди относятся к секте людей-леопардов. Хороший знаток истории, в том числе и истории Эфиопии, Сергей Меркурьев как-то присутствовал на допросе задержанных и предположил, что люди-леопарды пытаются найти в квартире Граба припрятанную гемму царицы Савской, и парни не стали это отрицать. Изучая прошлое старика, Меркурьев понял, что Граб — никакой не Граб, а назвавшийся именем одного из умерших заключенных надзиратель из Дубравного лагеря в Мордовии лейтенант Бурсянин, завладевший абиссинскими сокровищами и священной геммой царицы Савской, без которой Эфиопия пришла в упадок. И Меркурьев придумал продать бывшего тестя абиссинским борцам за возвращение геммы на родину.

Эфиопы уже сомневались, а действительно ли старик — обладатель геммы? Ведь они очень тщательно искали в его доме, но не нашли. Так, может быть, гемма не у него? В предисловии к недавно вышедшей книге «Палач мордовских лагерей» академик Граб написал, что идея создания романа родилась у него в июне две тысячи семнадцатого года. Родилась она не случайно. Чтобы доказать эфиопам, что академик Граб — это бывший Палач, Меркурьев надоумил Викентия Павловича написать автобиографический роман, в котором академик объявил Бурсяниным другого человека — лагерного врача Завьялова, эмигрировавшего в Канаду. Старик ухватился за эту идею, ибо боялся ищущих гемму эфиопов и хотел пустить их по ложному следу. Сергей же Меркурьев прекрасно понимал, что родственники оклеветанного так этого не оставят и приедут в Петербург разбираться. Но их приезд тоже входил в планы Меркурьева, задумавшего морально сломить академика и вынудить отдать гемму эфиопам.

В баре стояла полная тишина. Журналисты боялись пропустить даже слово из речи Полонского.

— Но сам Меркурьев не хотел подставляться и афишировать свои отношения с эфиопскими мстителями. Он не мог лично открыть им дверь и впустить их в дом бывшего тестя. Для этого он использовал пешку, разменную фигуру в этой игре, которую не жалко потом скинуть с шахматной доски. Сотрудница издательского дома «Миллениум» Софья Кораблина стала слепым орудием в руках этого страшного человека. Я считал Сергея своим другом и по дружбе попросил узнать о Соне как можно больше, потому что эта девушка мне небезразлична. Пользуясь своими связями, Сергей исполнил мою просьбу, умолчав о том, что Соня больна. Умолчал он не случайно — он задумал с ее помощью убить академика.

— И что же такое с Кораблиной? — заинтересованно выкрикнули из зала.

— У Софьи диагностировали диссоциативное расстройство личности, которое выражается в том, что в сознании Сони живут сразу несколько человек.

В зале зашумели, и Полонский, обернувшись, указал на доктора Белоцерковскую.

— Это врач Кораблиной, психиатр Лада Валерьевна Белоцерковская. Одно время она помогала больной девушке справляться с недугом. Меркурьев знал о Сониной болезни, не мог не знать — он ведь наводил о ней справки. Меркурьев знал и решил воспользоваться Сониным несчастьем. К одной Сониной личности, к небезызвестной феминистской блогерше Жанне Жесть, Меркурьев и подослал эфиопского парня.