Девочка-беда для Казановы

в универе, но по всей видимости она была в списке «избранных».

Когда громкие шаркающие шаги приблизились, мой глаз кажется задергался, а

челюсть сжалась до скрежета в зубах. Эта девушка доведёт меня до психушки!

— Кто там? — раздалось по ту сторону двери довольно озадаченным голосом.

Очевидно, Матильда и не догадывалась о своем «незначительном» недостатке. Что

же, в таком случае я решительно настроен раскрыть ей глаза.

— Открывай! — гаркнул, едва удержавшись от того, чтобы не пнуть бронированную

дверь.

Полагаю, это бы уже расценивалось прочей имущества, а мне проблемы с законом

сейчас ни к чему.

Послышался щелчок замка, а через мгновение я увидел недовольное и

нахмуренное лицо Матильды. Она взирала на меня с нескрываемой неприязнью.

— Чего тебе? — весьма «дружелюбно» спросила соседка.

Мой подбородок дернулся, а глаза сверкнули.

Собрав по крупицам свое скудное самообладание, дабы не придушить эту стерву, я

изрек:

— Ноги покажи!

Лицо девушки изобразило чистой воды недоумение, полагаю, она уже в уме

прикидывала, как быстро сможет добраться до телефона и вызвать психушку.

— Зачем’?

Не удосужившись ответить, я сам быстро оглядел их. И был весьма удивлён,

слишком стройные и изящные ноги для этой курицы…

— Вроде не утюги, — нарочно задумчиво протянул, чем вызвал еще большую

озадаченность Марголис. — Тогда, будь любезна, и объясни мне… Какого черта от

тебя столько шума?!

Вероятно, оправдываться она не собиралась. Отнюдь.

Матильда сложила руки на груди и, дерзко ухмыльнувшись, выплюнула:

— Почему ты считаешь, что я должна перед тобой оправдываться?

— Потому что я живу через стенку, — прорычал, сжимая руки в кулаки, однако ее

это не напугало. Напротив, раззадорило.

— Если ты не в курсе, — почтительным голосом сказала, — то я имею полное

право шуметь с семи утра до десяти вечера.

Вероятно, дерзкий ротик, из которого вылетают такие резкие слова, еще никто не

затыкал. И желание это сделать становилось практически неконтролируемым.

Однако Мисс нелепость была права и, пожалуй, впервые мне нечего было

возразить.

Я стоял окаменевший, словно статуя, лишь моргая глазами и утопая в том вулкане

ярости, что девушка разжигала во мне всё сильнее с каждой секундой.

— Что-то еще‘? — едко и вместе с тем весьма довольно поинтересовалась она.

— Значит, по-хорошему ты не хочешь’? — зло прорычал я, между тем опираясь на

косяк рукой и наклоняясь к этой непослушной девочке непозволительно близко.

Она отшатнулась от меня, словно я был переносчиком какой-то заразы, и очевидно

уже собиралась сделать шаг назад, но я схватил это божье наказание за руку, сам

не понимая зачем, заставив её ахнуть.

Испытывая судьбу, я наклонился еще ближе, почувствовав, не скрою, довольно

приятный запах её духов.

Кто бы мог подумать, что эта ошибка природы будет пахнуть сиренью?! Я невольно

втянул этот чарующий аромат, пытаясь сохранить его где-то глубоко в памяти, , как

ее скрипучий и крайне недовольный голос развеял чары ее обоняния, и вместе с тем

вернул мое внимание к прежнему раздражению.

— Отпусти!

— А что если нет? — приподняв бровь, несколько лукаво поинтересовался.

— Кажется… Мы уже это проходили, — максимально сладким голоском

промолвила.

Ее намек был очевиден. Полагаю, девчонка мне угрожала, а еще ее вторая рука

сомнительно подергивалась, словно в предвкушении опять встретиться с моим

лицом.

«Ну, уж нет девочка!» — пронеслось в голове.

Я отпустил руку этой мегеры с напускным видом, будто брезгуя, после чего

презрительно скривил губы.

— Готовься, девочка, — надменно с кривой усмешкой и коварными взглядом

сказал.

Что ж, это несчастье не понимает, что сама развязала мне руки.

в субботу я устрою ей взбучку. К тому же гости приглашены, и все из «нашего»

круга знают, что в субботу у Даниила Разумовского намечается туса.

Безусловно, тише себя вести Матильда не стала, напротив, казалось ее шаги

специально стали громче. Для меня действительно оставалось загадкой, каким

образом девчонка умудряется так громко ходить, учитывая, что первые дни она

вела себя довольно тихо.

Впрочем, какая разница. Я уже предвкушаю ту сладкую игру, которую затеял.

Месть- блюдо, которое подают холодным.

Утро началось, как впрочем и последние несколько дней, с завтрака. Однако кроме

мамы ко мне присоединился еще отец, что меня весьма удивило. Он и раньше не

особо проявлял инициативу с нами ужинать, обедать, завтракать. Чует мое нутро,

что не с проста барин решил почтить своим присутствием простых крестьян.

Мать при его виде тотчас же спохватилась, насыпала омлет к которому отец даже

не притронулся и налила кофе.

— Даниил, — как всегда холодно прозвучал его голос. — Ты в курсе, что в среду у

тебя суд’?

Стоило папеньке напомнить мне об этом грядущем и чрезвычайно «веселом»

событии, как я в тот же миг поник. В среду должен был состояться суд. На который

я обязан явиться в качестве свидетеля. Безусловно, я знал что Калинину на вряд

ли грозит что-то серьезное. И определенно эта заслуга отца, а также его связей и

влияния.

Насколько мне было известно, Калинину дадут два года условно и отработки, что

было не таким уж суровым наказанием. Весь товар, разумеется, конфисковали, но