— Об этом не беспокойся. Как освободишься, сразу домой. Торт и шампанское на мне. Я гораздо раньше освобожусь.
— Ох, спасибо! Сейчас я деньги тебе дам, — и я пошла за кошельком.
— Всё, я убежала, — на ходу дожевывая оладушку, она схватила сумку и, послав воздушный поцелуйчик, скрылась за дверью, так и не позволив отдать ей деньги.
Я посмотрела на поблескивающую подвеску, провела по ней пальцами и улыбнулась — она и правда идеально подходила к моей заколке, подаренной миссис Хоуп, и не успела я подумать, что нужно на выходных встретиться с Эльзой, как она сама и позвонила
— Поздравляю тебя, моя хорошая, с днем рождения. Одна великая женщина сказала: "Мы можем избавиться от болезни с помощью лекарств, но единственное лекарство от одиночества, отчаяния и безнадежности — это любовь. В мире много людей, которые умирают от голода, но еще больше тех, кто умирает от того, что им не хватает любви"*. Я хочу пожелать тебе, моя хорошая, неиссякаемой Любви в твоем сердце. Пусть она ярким лучом освещает твою жизнь и все вокруг тебя, пусть она согревает и спасает тех, кому ты её даришь.
— Спасибо большое, — растрогалась я до слез.
Мы попрощались с Эльзой, договорившись встретиться на днях, но мой сотовый сегодня не хотел стихать. На экране высветилось имя моей начальницы, и я вздохнула.
Кэтрин. Вот уже два месяца, начиная с мая, она находилась в Италии, с заездом на венецианскую биеннале, и ее отсутствие, откровенно говоря, очень облегчило мне жизнь. Вместо нее Гарри поставил временного арт-директора — друга своего отца, пожилого мистера Ковальски, но он, скорее, выполнял номинальную функцию И.О. - присматривать за галереей.
Нет, я совсем не жаловалась — Кэтрин, как я всегда и говорила, была талантливым и справедливым руководителем, она научила меня очень многому, она щедро делилась со мной знаниями и опытом, но иногда мне было с ней очень дискомфортно. Иногда мне казалось, будто она хотела проникнуть в мою душу и посмотреть из чего она состоит. Или напротив, порой сама меня вовлекала в свое пространство, чем ставила меня в неловкое положение. То она встретила меня у себя дома, выйдя из душа в одном полотенце, то просила зайти в примерочную и помочь ей с молнией сзади.
Я уже начала подумывать, что она ко мне неравнодушна, если бы не одно НО. Как-то вечером я заехала к ней домой с эскизами, которые она просила меня привезти, но вместо ее постоянной домработницы мне открыла дверь молодая длинноволосая брюнетка, на которой не было ничего, кроме просторной рубашки.
Вскоре Кэтрин попросила меня забронировать для нее и ее молодой спутницы Дженны билет в Венецию.
— Здравствуй, Лили, — услышала я ее низкий голос, после чего мы начали обсуждать с ней планы на день.
Это было одно из ее правил. Очень часто она звонила мне в нерабочее время из-за разницы часовых поясов, и у нас происходила телефонная планерка — я ей в подробностях рассказывала, что делала, а она мне давала следующую порцию заданий.
— Поздравляю тебя с Днем Рождения. Двадцать один год — это серьезная дата, — добавила она в конце нашего диалога с нотками торжественности.
— Спасибо большое. Мне очень приятно, что вы знаете о моем Дне Рождения, — немного удивленно произнесла я.
— Я прилетаю в субботу вечером, — сменила она тему. — Напомни водителю номер моего рейса.
— Уже все отправлено на его сотовый. И я ему обязательно напомню накануне вечером.
— Умница, — похвалила она меня и добавила: — Увидимся в понедельник.
Я облегченно выдохнула и пошла собираться на работу — сессия осталась позади, и я в очередной раз переключилась на летний режим: Дом — Галерея.
Я вышла из подъезда на улицу и, подставив лицо теплым лучам, настроилась на радость.
И день, будто вторя моей установке, проходил на редкость позитивно. За исключением одного НО — я до скрежета в зубах не любила повышенного внимания к себе. И, как назло, вдобавок к цветам и милым подаркам от коллег, мой сотовый не стихал — меня поздравили сокурсники и школьные подруги, с которыми я иногда переписывалась, Крис, несколько постоянных клиентов нашей галереи, а в два часа меня поздравил доктор Митчелл, чем приятно удивил.
День приближался к своему пику, Молли убежала на обед, мистер Ковальски сегодня, как я поняла, не планировал показываться в галерее, и я, пересчитав в уме всех своих знакомых, решила, что на этом мой аншлаг закончился и расслабилась на стуле, но, как оказалось, мой день сюрпризов еще не закончился.
— Лили, тут тебя на ресепшене требуют, — позвонила мне Викки по внутренней линии. — Причем с документом, подтверждающим твою личность,
Выйдя в основной зал, я улыбнулась и покачала головой — у стойки стоял посыльный с огромным букетом из лилий и белых роз.
"Без пафоса никак", — наморщила я нос, рассматривая роскошные белые цветы и глянцевый белый пакет, стоявший на стойке, как часть подарка.
— Мне уже, по-видимому, не доверяют цветы, — недовольно повела Викки плечом в сторону посыльного, пока я показывала свои водительские права.
— У нас строгие правила, — попытался оправдаться парень перед Викки, которая определенно ему понравилась.