Девочка. Книга третья

Макс промолчал, а мое настроение, такое праздничное и приподнятое, сменилось на минор, какой обычно бывает, когда кто-то из близких уезжал далеко и надолго. Я вздохнула, и будто в унисон моему сплину, пошел дождь.

— Приехали, — тихо произнесла я, рассматривая свой подъезд.

— Приехали, — повторил Макс, и я перевела на него взгляд.

— Желаю тебе хорошей дороги и интересной работы. У тебя все получится.

— Думаешь? — усмехнулся Макс.

— Ни секунды в этом не сомневаюсь.

— Спасибо.

— Давай я тебя провожу.

— Нет, не надо. До подъезда два шага.

— Я подожду, пока ты зайдешь в квартиру.

Я кивнула и взялась за ручку двери.

— Ты присмотришь за Эльзой? — услышала я тихий голос Макса.

— В этом можешь не сомневаться, — кивнула я. — Я ее не оставлю.

Я стояла у окна и наблюдала за светлым пятном удаляющейся машины Макса. Я крутила в руках театральный абонемент и вдруг осознала, почему Макс пригласил меня на Рождество к Эльзе. Он видел, что у нас с ней не все в порядке, и хотел перед отъездом наладить наши отношения. Этот абонемент, был ничем иным как способом держать нас с Эльзой на связи.

* * *

Макс подъехал к дому и, аккуратно припарковавшись, выключил мотор. В окнах горел свет. Хорошо. Мама еще не легла, значит можно поговорить. Предстоял серьезный разговор, который Макс не хотел откладывать. Пусть он состоится сегодня. В Рождество.

Он тихо вошел в дом и направился на кухню, откуда пробивался свет.

Эльза сидела за кухонным столом и задумчиво поглаживала конверт с абонементом в театр. Макс остановился на пороге и уперся плечом в дверной косяк.

Она подняла глаза на сына и грустно улыбнулась.

— Мам, мне нужно кое-что тебе сказать.

Она вопросительно посмотрела на сына.

— Я уезжаю в Лондон. Меня давно звали поработать над интересным проектом.

Эльза глубоко вздохнула и опустила глаза.

"Устала. Переживает". Макс оторвался от двери, подошел к матери и присел перед ней на корточки.

— Ма, все будет в порядке.

— Надолго?

— Скорее всего, да.

— Теперь понятно, почему ты ее пригласил. Хотел нас помирить перед отъездом.

— Спасибо, что приняла ее.

— Она хорошая девочка.

— Да. Хорошая.

Эльза посмотрела в глаза сына и вздохнула.

— Это из-за нее ты уезжаешь. Интересный проект можно найти и в Штатах.

Макс промолчал — Эльза была права. Недостатка в работе у него никогда не было.

— Ты ее любишь, — она не спрашивала, она утверждала.

— Да, люблю.

Она вскинула на него вопросительный взгляд, но Макс ее опередил:

— Если ты о нашей стычке с Барреттом, то Лили здесь не при чем.

Эльза некоторое время внимательно изучала его лицо и, наконец, уверенно произнесла:

— Уезжай.

Макс благодарно кивнул — он ожидал от матери сопротивления.

— Лондон. Это далеко и надолго. Вдруг забудешь ее…

— Не получится.

— Время поможет.

— Да, время поможет, — кивнул Макс, вкладывая в эти слова другой смысл.

— Ты справишься, — улыбнулась она, сжимая плечо сына.

— Обещай, что будешь общаться с ней.

Эльза вздохнула, запустила ладонь в густые волосы сына и поцеловала в лоб.

— Все будет хорошо, обещаю, — кивнула она.

Эльза смотрела в окно, на пустую дорогу, по которой пять минут назад уехал автомобиль сына, и тихо плакала. Душу рвало в клочья от беспомощности что-либо изменить, от бессилия помочь сыну. Она так надеялась, что это лишь влюбленность, которая пройдет через неделю, как легкая простуда, как корь, которой он переболел в детстве. Но она понимала, что лишь пускает по вене морфин ложной надеждой. Каждый раз, когда Лили приходила в больницу, она видела в глазах сына ту божью искру, которую звала любовью.

Макс мчался по трассе и прокручивал в голове сегодняшний день. Скорость всегда помогала ему сбросить напряжение и расставить все по местам. Он был рад, что разговор с мамой прошел в позитивном ключе. Рад, что ему не пришлось что-то ей объяснять. Она все поняла правильно, без объяснений. Был благодарен ей за терпение. Лили была права — Эльзе было нелегко принять его решение уехать.

Лили. Он и сам не понял, как и когда, но эта девушка заползла под кожу и осталась осадком в крови. Она не отпускала. Как чистый героин держит наркомана. И метадон уже не катил — он не помогал забыть.

Эти ее глаза-блюдца. Серьезный взгляд — прямо в сознание. Голос. Нежный, но грудной. Волосы. Прилежно зачесанные в косу. Хотелось запустить ладонь и растрепать их.

Вспомнил сегодняшний день и усмехнулся. ЧуднАя в этом фартуке. С яблоком в руках. Испачканная в муке щека, которую хотелось вытереть ладонью. Тонкие пальцы на тесте, которые хотелось сжать и почувствовать на себе. Макс дернул головой и, сдавив руль, утопил педаль газа.

В салоне послышалась трель сотового. На экране высветилось "Милтон", и Макс бросил взгляд на часы. В Лондоне сейчас семь утра. Уже не спит. Нервничает. Боится отказа. Макс усмехнулся и нажал на вызов.

— Ты принял решение? — послышался голос с английским произношением.

— Да. Я вылетаю двадцать шестого.

— Тебя встретит водитель в Хитроу.

Макс положил трубку и прибавил скорости. Он принял правильное решение. Время поможет.

Глава 24

Просыпайся, соня, — я отдернула занавеску, и в глаза ударил свет яркого мартовского утра.