Девочка. Книга вторая

— Насколько я поняла, вы поселились на вилле мистера Барретта? — продолжила она, рассматривая меня с особой тщательностью.

— Да, я одна из гостей, — кивнула я, в первую минуту не понимая причины столь пристального ко мне внимания.

Она растянула губы в любезной улыбке, и я тут же почувствовала на себе взгляд соперницы. Сомнений не было — передо мной стояла и внимательно меня рассматривала, будто оценивая мой потенциал, очередная женщина Барретта. Предчувствуя ее атаку, я мысленно формулировала любезный ответ, что не претендую на мистера Барретта и если у них давняя любовь, то пусть они живут долго и счастливо вместе. Внезапно она сделала шаг вплотную ко мне и, обхватив ладонями мои плечи, мило улыбнулась, отчего я насторожилась еще больше.

— Вы очаровательны, — ласково произнесла она, но я чувствовала в ее тоне фальшивые нотки. — Когда в следующий раз мы будем общаться с мистером Барреттом, я непременно отмечу, что мне понравился его выбор. Впрочем, — последовала небольшая пауза, — как и всегда.

Ее слова больно хлестнули меня по щеке, но я не отреагировала на ее выпад, не желая с ней войны.

Я была уверена, что эта женщина блефует и ведет свою игру, желая побольнее меня задеть, — сейчас Ричард находился в Германии, и вряд ли с ней встречался, пока "лежал в коме".

— Как давно вы общались? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.

— Буквально на днях, — торжествующе улыбнулась она, словно ожидая от меня этого вопроса, — дело в том, что я только что из Германии, и он совсем недавно выходил со мной на связь. Он сейчас в Киле по делам.

Это был шах и мат! Можно было предположить, что она врет, но о том, что Барретт в Киле, никому не было известно — я не слышала, чтобы Нари говорила об этом факте гостям и даже Алеку, я же вообще предпочитала уходить от вопросов, когда дело касалось Барретта. В голову ударила кровь, сердце заколотилось о ребра, но я попыталась успокоиться и вести себя достойно.

— Что ж, когда мистер Барретт выйдет с вами на связь в следующий раз, передавайте от меня привет, — ровным тоном ответила я, не желая показывать ей своих эмоций.

Моя безымянная соперница улыбнулась, пытаясь продемонстрировать искренность, но почему-то продолжила наступление, несмотря на то, что я отчетливо давала ей понять, что не веду с ней войну:

— Лили, я вижу в вас юную романтичную особу, и вам… — опять последовала многообещающая пауза, — скорее нужен человек, который будет понимать и ценить вашу тонкую натуру.

Я внимательно изучала женщину, ее выразительные черты лица, жесткий взгляд, который говорил, что она своего не упустит, чувствовала ее цепкие пальцы на своих плечах, и вынуждена была признать — она была права в одном: моя любовь была для Барретта мертвым ненужным грузом. Знай я, что нужна этому мужчине, что мое чувство что-то для него значит, я бы уничтожила противника, я бы боролась за нас. Но, к сожалению, местоимения "нас" не существовало — была только моя любовь без условий и надежды на взаимность. Я никогда не рисовала иллюзий относительно Барретта, и сейчас его равнодушие по отношению ко мне было подтверждено словами этой женщины. Мне вдруг стало так противно выслушивать нападки очередной любовницы, что я решила раз и навсегда избавиться от этого преследования. Я пожала плечами и равнодушно произнесла:

— Я не претендую на дружбу мистера Барретта и оставляю эту привилегию за вами, мы же с мистером Барреттом… — и я сделала паузу, — всего лишь занимаемся сексом.

Сказав это, я мило улыбнулась, и, все-таки высвободившись из ее цепких когтей с маникюром, вышла из туалета.

Меня всю трясло от злости, но я, надев маску доброжелательности, радостно улыбалась гостям, пытаясь найти Нари в этом калейдоскопе загоревших счастливых лиц.

Остановившись, я постаралась успокоить выбивавшее жесткий ритм сердце, но эмоции, которые я так тщательно блокировала, уже начали стучать в висках, пытаясь прорваться и затопить сознание. В ушах звенел вкрадчивый голос "он буквально на днях выходил со мной на связь из Германии", воображение рисовало их встречу, и мое сердце заходилось в ревности, которая пожирала меня изнутри и наполняла мои вены ядом. Где-то на краю сознания я понимала, что была нелогична в своих эмоциях, но было уже поздно. Все темные эмоции, накопившиеся за этот месяц и вязким илом лежавшие на дне души, сейчас, взмутненные разговором с этой женщиной, начали подниматься медленной, но неумолимой волной цунами, поглощая и затапливая мой разум черной субстанцией.

"Надо успокоиться", — говорила я себе, но очередная волна то ли гнева, то ли ревности уже била по нервам, заставляя мои руки дрожать. Какая ирония, я так хотела хоть на одну ночь отключится и забыть о Барретте, но он, словно проклятие, преследовал меня снова и снова, медленно проворачивая нож в моей груди.

Внезапно на глаза попался бармен, взбивающий в шейкере очередной коктейль, и решение пришло мгновенно. "Надо выпить — алкоголь должен помочь успокоиться и забыть и о Барретте, и об этой женщине".