Девочка, которая умела летать

Пайпер, в свою очередь, ни за какие коврижки не собиралась уступать изворотливому стакану воды. «В эту игру можно играть и вдвоём», – решила она.

Её первым решением было притвориться, будто ничего необычного не происходит. Она основательно откусила от своего бутерброда, пожевала задумчиво, а затем, причмокнув, убрала налипший на передние зубы кусочек салата. Она и не взглянула на свой стакан с водой. Можно подумать, он для неё и не существовал.

– Мммм, – она улыбнулась сидящим поблизости ребятам.

Тотчас, как по заказу, стакан воды заскользил в её сторону. Сначала он сдвинулся всего на несколько сантиметров, но, когда Пайпер не клюнула на это, он приблизился ещё немного, а затем ещё.

Тем временем Пайпер вдумчиво прикидывала, кто главный подозреваемый. Она быстро исключила тех, кто сидел в дальнем конце стола, потому что они были слишком далеко, чтобы так точно контролировать передвижения стакана. Оставалось трое: Смитти, Кимбер и Лили Якимото – милейшая девочка, сама невинность, сидевшая как раз напротив.

Вполне осознанно Лили напоминала скорее фарфоровую куклу, чем девочку. Она искусно перевивала свои длинные блестящие чёрные волосы кремовой лентой, чтобы подчеркнуть остренький овал лица и красные губки бантиком. При необходимости она широко распахивала золотисто-карие глаза и немного выставляла крохотный подбородок, делаясь воплощением невинности и миловидности, – эта отработанная поза позволяла сломить волю любого взрослого в радиусе пяти километров и таким образом получить желаемое. К своим шести годам Лили довела кукольный облик почти до совершенства – для своей формы она теперь требовала ни много ни мало тончайший шёлк цвета слоновой кости (за ним приходилось специально посылать в Париж, тратя на это круглую сумму) и громко провозглашала:

– Да вы шутите! Я лучше голой буду ходить, но никакая синтетическая ткань не коснётся моей кожи!

Только в тихую минуту, когда Лили думала, что она одна и вдали от чужих глаз, можно было подгадать мгновение и увидеть, как под соскользнувшей личиной силится вырваться на свободу дух дикого тигра. Затем мгновение пройдёт, и Лили упрячет его в тёмные глубины своей души. То, что неистовство, таящееся под безмятежным лоском, было так искусно запрятано, свидетельствовало о её поразительном самоконтроле.

Невинный вид Лили запросто обманул бы Пайпер, если бы не пальчик. Чем дольше Пайпер игнорировала свой стакан, тем приметнее дёргался мизинчик Лили точно в такт передвижениям стакана.

Попалась!

Внешность оказалась обманчива, и именно Лили заправляла этим розыгрышем, а когда Пайпер это поняла, остальное было просто. Пайпер выжидала и ждала нужного момента, пока…

Вдруг Пайпер нагнулась вперёд и с лёту попыталась схватить стакан.

Как Пайпер и рассчитывала, Лили выдернула стакан у неё из-под рук, а стоял он так, что при этом натолкнулся точнёхонько на тарелку, которая в свою очередь толкнула стакан с водой, стоявший перед Лили. Стакан опрокинулся, и вода полилась Лили на колени, заливая её драгоценное платье из шёлка цвета слоновой кости.

– А-а-а! – взвизгнула Лили, когда ледяная вода добралась до её кожи.

– Якимото! Ты что вытворяешь за моим столом? – рявкнул воспитатель Толле.

Лили наклонила голову набок и широко распахнула глаза.

– Я случайно уронила свой стакан, воспитатель Толле.

– Ну так прибери за собой! – Воспитатель Толле не выносил беспорядка и всего, что выходило за рамки обычного. То, чего не было в его плане, не смело случаться. – А затем отправляйся и приведи в порядок своё платье, не хватало мне ещё насморк лечить.

– Да, воспитатель Толле, – Лили поднялась и, встретившись глазами с Пайпер, сдержанно кивнула, отдавая должное достойному противнику. Остальные дети тоже были впечатлены. Никто прежде не делал ничего подобного.

Пайпер молча торжествовала свою маленькую победу и отметила её знатным куском яблочного пирога, когда в комнату прошествовал Конрад. Заняв своё место, он посмотрел на Пайпер, многозначительно улыбаясь. Пайпер ожидала, что следом за ним появится Белла. Ведь Конрад провожал Беллу, и логично, если они вернутся в одно время.

Проходила минута за минутой, но Беллы так и не было. Вроде бы никто больше не обратил на это внимания, но Пайпер продолжала искать глазами свою новую подругу, и тогда кое-что привлекло её внимание. От неожиданности и изумления она вскочила на ноги и так и встала, не в силах пошевелиться.

– Ого! Посмотрите, радуга! – наконец вскричала Пайпер, и изо рта у неё разлетелись крошки яблочного пирога. Все повернулись и увидели…

…Именно то, о чём говорила Пайпер: радугу. И не просто радугу, а яркий, сияющий поток цветов, протянувшийся через весь атриум всего в нескольких метрах от них. Она мерцала над фонтаном, и каждый цвет спектра был отчётлив, как колокольный звон.

Через мгновение к перилам балкона протараторила канонада шагов и послышались громкие возгласы:

– Она права. Глядите!

– Это радуга.

– Цвета такие яркие!

– А где же горшочек с золотом?