Девочка-лед (СИ)

Исподтишка наблюдаю за парнем. Из-под его руки на электронной доске появляется цепочка логически выстроенных действий. Вместо того, чтобы вникнуть в эту его стратегию, я прожигаю взглядом широкие плечи и спину, облаченную в тонкий, светлый джемпер. И за спиной этой ничего не видно!

Поворачивает голову. Ищет глазами формулу в таблице, что висит на стене. А я в этот момент разглядываю темный синяк на его скуле.

Досталось значит на соревнованиях. Хорошо… Так тебе и надо. Поделом.

Пытаюсь сконцентрироваться на задаче. В очередной раз недоумеваю, глядя на то, как лихо он справляется с этим ужасным заданием. А еще зачем-то смотрю на его пальцы, сжимающие стилус. Вспоминаю, что они лежали на моей щеке. И будто в огненное озеро нырнула.

Опускаю глаза в тетрадь и не поднимаю до самого звонка. Черт с ней, с задачей…

— Так… Домашнее задание в ЭЖД, — вещает Пельш.

— Элеонора Андреевна, вы помните? — громко напоминает ей о чем-то Грановская.

— Да, Вероника, пожалуйста, тебе слово.

Брюнетка встает, поправляет быстрым жестом юбку и походкой от бедра выходит к доске. Откидывает гладкие, блестящие волосы назад и ждет, когда класс поутихнет.

— Элеонора Андреевна, мы вынуждены к вам обратиться, — серьезным тоном, абсолютно ей не присущим, сообщает она.

— Я слушаю, — хмурится преподаватель, отодвигая стопку тетрадей.

— Больше мы молчать не можем! — резко говорит Грановская. — Точка кипения настала.

— Вероника, а можно яснее выражаться? — поправляя на носу тяжелые очки, уточняет Пельш.

— Можно, Элеонора Андреевна, — выдерживает для эффекта паузу. — В нашем классе появился…

— Появилась крыса! — громко перебивает ее Пилюгин.

— Цыц!

— Миша хотел сказать вор, Элеонора Андреевна, — криво улыбаясь, поправляет его Ника. — Без конца пропадают наши вещи! Всему ж есть предел! Мы возмущены!

Одноклассники начинают согласно гудеть.

— Тихо! Тихо! — пытается угомонить класс учитель. — А поконкретнее?

— Вот сегодня во время урока физкультуры исчезло мое кольцо с бриллиантом. Вчера у Марины Сивовой пропал телефон. За два дня до этого у Фроловой были украдены деньги.

— И у меня деньги пропадали!

— А я вчера часы в портфеле не обнаружил, думал потерял.

Они начинают наперебой галдеть.

— Разберитесь уже! — приказным тоном давит на Пельш Ника. — Родители очень недовольны.

— У нас никогда не было в классе такого! — ошеломленно качает головой Элеонора.

— А теперь есть, — жмет плечом девушка.

— Но я не верю…

— Ах да, — Вероника, которая уже почти дошла до своего места, оборачивается к ней. — Есть предположение на тему того, кто имеет к этому отношение.

— И кто же? — не своим голосом спрашивает классный руководитель.

— Сегодня только один человек находился в тренерской, где по обычаю хранятся наши ценные вещи, — кипятком обрушиваются на меня ее слова…

Глава 31

АЛЕНА

В классе повисает звенящая тишина. Кажется, что абсолютно все одноклассники смотрят исключительно на меня.

— Я ничего не брала! — взволнованно говорю, глядя на Веронику Грановскую. Ведь это именно она обвиняет меня в том, чего я не делала.

— Ну разумеется, — фыркает в присущей ей надменной манере.

— Мне чужого не надо, Элеонора Андреевна, — перевожу растерянный взгляд на классного руководителя.

— Кто знает, своего-то нет, — язвительно подмечает Вероника.

— Не брала я твое кольцо! — оправдываюсь севшим голосом.

— Ну а кто, если не ты? — кривится Грановская презрительно. — Все мы с самого начала знали, что от тебя стоило этого ожидать.

— Нет, девочки, погодите, — ошеломленно качает головой Пельш.

В эту самую секунду дверь открывается, и в класс входит Арина Степановна ГОрлань. Это наш социальный педагог. И фамилия как нельзя лучше отражает основную черту ее личности. Арина Степановна любит покричать. Да погромче. Так, чтобы вся школа ее слышала. Иногда мы задаемся вопросом: «Почему она все еще работает в этой должности?». По сути кроме зычного голоса и таланта поднимать шумиху — пользы от нее никакой.

— Так, 11 А, ну-с, что тут у вас стряслось? — громко спрашивает с порога, окидывая класс пытливым взглядом. — Зачем звали?

— Вор у нас в классе появился, — складывая руки на груди, заявляет Грановская, кивая в мою сторону. — А если быть точнее — воровка.

— Ника, что за бред? — подает голос Беркутов.

— Ром, тебя не было, а мы это, между прочим, уже вторую неделю терпим, — отвечает она, поворачиваясь к нему полубоком.

— У меня часы украли! — сообщает Малютин.

— А у меня бабло! — кричит Костомаров.

— И у меня деньги пропали!

— Я телефона лишилась, — добавляет Сивова. — А сегодня вот у Ники кольцо пропало. Она его в тренерской у Петра оставила, пока в волейбол играли. Ну, чтоб не помялось.

— Не Петра, а Петра Алексеевича, — поправляет ее Пельш. — Тише, ребят.

— Так, и кто это у нас такое творит? — противной, пронзительной сиреной завывает Горлань.

— Мы думаем на Лисицыну, — сообщает Грановская.

— Алена? — соцпедагог вопросительно вскидывает бровь.

— Я этого не делала! — мой голос предательски дрожит от беспокойства и волнения.

Боюсь, в связи с этим, у них может сложиться неверное впечатление обо мне. О ситуации.