Читаем Девочка по имени Зверёк полностью

– Да нет же! «Там» – он тоже был иным. Совершенно другим человеком, а я его узнал! Узнал! И не просто узнал, а ни на секунду не усомнился, что это именно он! Будто через глаза, из сокровенной глубины, на меня смотрела сама душа человека, и неважно, как он выглядел телесно!

– Каким же он был? «Там», в твоем сне?

– Другим внешне… Неважно… Самое главное – у него было приятно учиться. Хотя он был строг, но давал мне знания с радостью и получал удовольствие от моих успехов! Вместе со мной!

– И это точно был Луций? – с сомнением поднял бровь Валерий.

– Ну да! Вот что и интересно! И… Слушай, кажется, я утомил тебя.

– Нет-нет!

– Впрочем, я и сам устал. Пойдем-ка еще купаться!

И он ринулся с оглушительным плеском в воду, несмотря на протестующие жесты Валерия, желавшего продолжить беседу. Марку хотелось рассказать еще и о том, что глаза многих его друзей, приятелей, а порою и совершенно чужих людей кажутся ему, Марку поразительно знакомыми, словно тысячу раз виденными, но только будто бы он позабыл когда и где. Вот, например, глаза Луция. И родной сестры. И глаза самого Валерия. И Гая. И даже (то-то Валерий удивился бы!) щеголя Клавдия! Это «узнавание» началось с того самого сновидения…

Но Марк вдруг почувствовал, что настал момент закончить рассказ, словно опять зазвучал внутренний голос: «Довольно».

– Так, значит, поэт, теперь тебя интересуют одни только знания? – Валерий запрыгал на одной ноге, вытряхивая после купания воду из уха.

– Я что, похож на человека, которого интересуют только знания? – Марк, выбравшись вслед за другом на берег, опять улегся на песок и снизу вверх следил за прыжками Валерия.

– Я бы не сказал!

– Вот именно! Ведь есть еще Любовь! И я хочу знать, что это!

– Еще не знаешь? – Валерий силился удержать серьезную мину.

Марк ответил ему в тон – вдумчиво и озабоченно:

– Так… Самую малость… – Для вящей убедительности он сокрушенно вздохнул: – Можно сказать – всякие мелочи и не стоящие внимания пустяки! – и «горестно» махнул рукой.

Валерий, не выдержав, возмущенно заорал, весьма чувствительно пнув Марка ногой в бок:

– Вот негодяй! «Мелочи и пустяки»! Одна Септимия чего стоит!

– Септимия не в счет: разве это любовь?

– Но опыт дорогого стоит! Это он называет пустяками!

В тот день они еще долго зубоскалили и потешались друг над другом.

Хороший тогда выдался денек!

* * *

«Извини, Гай, я отвлекся. Но есть воспоминания, от которых не отмахнешься. Да ведь и не хочется: несколько прекрасных дней в твоем поместье у моря – приятнейшее воспоминание.

Но я продолжаю…»

* * *

К Гнею Домицию приятели отправились вместе. Марку, испытывавшему необъяснимую робость из-за предстоящей встречи со Сципионом, вместе с другом было спокойнее. Объяснять же Валерию ничего не надо было.

– Вместе так вместе, – пожал тот плечами, – как скажешь.

С домом хозяина Марк был знаком: добрейший Гней частенько устраивал обеды и молодежные вечеринки для друзей и просто знакомых своих многочисленных домочадцев. А кто же в Риме не был знаком с домочадцами Гнея Домиция? Хотя бы с одним из них?

Сегодня же было совсем иное дело: обед для узкого круга людей. Обед званый – для особо приглашенных – в честь назначения Публия Сципиона Африканского новым цензором Рима.

Никто в Риме не ждал от этой цензуры (цензуры великого полководца!) никаких послаблений или выгод. Все знали, насколько Сципион, безмерно добрый и терпеливый в обыденной жизни, строг и требователен при выполнении своих обязанностей, в какие жесткие руки берет всякого нарушителя дисциплины и порядка. Так было в армии, которой он командовал, будучи консулом. И так будет – все знали! – и при его цензорстве. Знали заранее, еще когда Сципион выставил свою кандидатуру на эту должность. Первую, кстати, которой он вообще добивался: все остальные до сих пор народ вручал ему без малейшей его на то просьбы. А то без его согласия!

Ни у кого не было ни тени сомнения, что ждет римлян, когда они вручат Сципиону полномочия цензора – человека, не только ведающего дорогами, водопроводом, данью империи, распределением населения по сословиям и имуществу (кладезь для иного, нечистого на руку, человека!), но, главное, надзирающего за нравами граждан во всех слоях общества. Всех – от Сената и всадников до народных триб-общин! Цензор имел полномочия изгнать недостойных даже из Сената! Когда Сципион произнес перед собранием свою программную речь, в которой призывал сограждан подражать высоким и чистым нравам предков, у многих аристократов по спине прошел холодок…

Да, нравственные требования Публия Сципиона были высоки! Это знали все. Но знали, верили и в другое: что бы Сципион ни задумал, что бы ни решил, что бы ни предпринял – он сделает это на благо Риму и останется в высочайшей степени справедлив.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дикое поле
Дикое поле

Первая половина XVII века, Россия. Наконец-то минули долгие годы страшного лихолетья — нашествия иноземцев, царствование Лжедмитрия, междоусобицы, мор, голод, непосильные войны, — но по-прежнему неспокойно на рубежах государства. На западе снова поднимают голову поляки, с юга подпирают коварные турки, не дают покоя татарские набеги. Самые светлые и дальновидные российские головы понимают: не только мощью войска, не одной лишь доблестью ратников можно противостоять врагу — но и хитростью тайных осведомителей, ловкостью разведчиков, отчаянной смелостью лазутчиков, которым суждено стать глазами и ушами Державы. Автор историко-приключенческого романа «Дикое поле» в увлекательной, захватывающей, романтичной манере излагает собственную версию истории зарождения и становления российской разведки, ее напряженного, острого, а порой и смертельно опасного противоборства с гораздо более опытной и коварной шпионской организацией католического Рима.

Василий Веденеев , Василий Владимирович Веденеев

Приключения / Исторические приключения / Проза / Историческая проза