Девушка из Германии

– Сегодня вечером мы будем проходить мимо каких-то океанских островов. Будет видна береговая линия, – сказала я, чтобы нарушить тишину, возникшую из-за этой неожиданной новости. Родители посмотрели на меня так, будто не поняли. Или как будто думали: «Она точно наш ребенок?»

Папа подошел к маме сзади и, притянув ее к себе, обнял. Мой комментарий остался без ответа. Они уже знали, чего ожидать от меня: я была глупым ребенком. Но они не должны были слишком расстраиваться: скоро родится новый Розенталь, который оправдает их ожидания. Иногда мне казалось, что это я родилась по ошибке.

Я была им не нужна. Новый вопрос, который подняла мама, родители должны были решать вдвоем, так что мне было лучше оставить их наедине с новым ребенком. Я взяла фотоаппарат и вышла на палубу.

– Господин Адлер все еще болен, – напомнила мне мама, хотя она и не думала, что я пойду и поприветствую их сама.

Я попыталась сфотографировать пассажиров второго класса, но увидела, что камера их нервирует. Некоторые выглядели испуганными, другие принимались позировать, когда видели, что я наводила на них фокус, и это портило впечатление, которого я пыталась добиться. В первом классе дело обстояло даже хуже: семьи бесконечно поправляли одежду, а некоторые женщины даже просили меня подождать несколько секунд, пока они поправят макияж. Единственный человек, который не позировал, был Лео. Если он замечал, что я хочу его снять, он останавливался, чтобы снимок не получился смазанным.

Я сфотографировала Лео с отцом. Господин Мартин с усталым видом сидел в кресле, укрыв ноги серым одеялом. С последней нашей встречи он постарел. Рядом с ним улыбался Лео, обнимая отца за талию.

– Кольцо будет твоим, папа обещал мне, что в Гаване отдаст его мне, – торопливо проговорил Лео. Он частенько говорил путано, и, казалось, только я могла его понять.

– У меня будет брат. Мама на третьем месяце. – Сменив тему, я ушла от необходимости благодарить его за кольцо и смогла избежать неловкого момента.

– Еще один рот, который надо кормить, – был его ответ.

На этот раз я ждала поздравлений, чего-то вроде того: «Здорово, у тебя будет братик или сестра!», но, как всегда, Лео проявил практичность и сразу перешел к сути.

Мы первыми поднялись на прогулочную палубу, когда по громкоговорителям объявили, что мы приближаемся к Азорским островам.

Мы с Лео встали с моими родителями у перил на левом борте и смотрели на показавшиеся вдали острова. Никто не кричал: «Земля прямо по курсу!», как обычно делали герои приключенческих книг, которые мне доводилось читать. Палубы были заполнены пассажирами, вглядывавшимися в даль в мрачном молчании.

Воздух был морозным: наступала ночь. Несмотря на то что Лео клятвенно пообещал, что скоро откроют бассейн, я не могла представить, что кто-то рискнет залезть в воду при таком холодном ветре. До тропиков, где можно было бы загорать, еще было слишком далеко.

У меня началась морская болезнь – то ли оттого, что я слишком долго смотрела вдаль, то ли от известия о том, что скоро родится ребенок. Я вдруг обнаружила, что мне приходится держаться за поручень, чтобы не потерять равновесие.

Чем ближе мы подходили к островам, тем сильнее мне казалось, что корабль качает то в одну, то в другую сторону.

Мама прислонилась к папе. Она чувствовала себя под защитой самого сильного мужчины в мире. Папа прижал ее к себе, но в его глазах мелькнуло что-то, похожее на тревогу. Я попыталась угадать его чувства. О чем отец мог думать, что его беспокоило – чувствовал ли он себя больным или измотанным, или его одолевало сожаление о том, что ему пришлось бороться все это время, и он был готов сдаться. Я не знала, почему ему страшно, ведь мы были вместе. Мы в безопасности, папа. Нам удалось бежать. Германия все дальше и дальше от нас.

Мы на полной скорости пронеслись мимо Азорских островов. Когда мы увидели, что они начали удаляться от левого борта, возникло ощущение упущенной возможности, как будто безопасный путь к свободе теперь был недоступен. Каково было бы жить там, вдали от огров? Нам следовало бы купить визы на Азорские острова.

Мы могли бы стать их новыми жителями. Конечно, мы бы изменили их название. Вместо Азорских островов я бы назвала их Нечистыми островами. Наши дети говорили бы на изобретенном нами нечистом языке, который отличался бы от нашего родного. Первая в мире страна Нечистия.

Именно здесь родился бы ребенок, мой брат или сестра, свободный от несчастья быть немцем, от необходимости говорить на немецком языке. Какое счастье быть нечистым! Не нужно было бы ни от кого прятаться, потому что вокруг не было бы ни одного чистого человека.

Только подумай,

Лео,

просто рай!

Лео взял меня за руку. Мои родители ничего не заметили, погрузившись в собственные мысли. Прислонившись друг к другу, они смотрели на горизонт, куда уплывали острова, снова затерявшись посреди мрачной Атлантики.

Моя рука замерзла, но Лео согрел ее своей.