Девушка, которая взрывала воздушные замки

В ту же минуту в дверь постучала Эва Карлссон.

– Здравствуйте, садитесь, – сказала Эрика. – Я слышала, что вы получили от меня электронные письма.

– Ой, я и не думала, что их посылали вы.

– Тридцать секунд назад вы, во всяком случае, получили письмо от меня. Это сообщение я написала собственноручно и разослала всем сотрудникам.

Она протянула Эве Карлссон распечатанную копию.

– О’кей. Я понимаю, – сказала та.

– Я сожалею, что кто-то избрал вас мишенью для этой недостойной кампании.

– Вы не должны просить прощения за трюки какого-то психопата.

– Мне просто хочется убедиться в том, что вы больше не считаете, будто я имею отношение к этим письмам.

– А я вовсе и не думала, что их посылаете вы.

– Что ж, и на том спасибо, – улыбнулась Эрика.

Остаток дня Моника Фигуэрола посвятила сбору информации. Для начала она заказала паспортную фотографию Ларса Фаульссона, чтобы убедиться, что именно его видела в компании Йорана Мортенссона. Потом заглянула в реестр осужденных за уголовные преступления – и сразу получила результат.

Ларс Фаульссон, сорока семи лет, известный под кличкой Фалун, начинал свою карьеру в семнадцатилетнем возрасте с угона автомобилей. В 1970‑х и 1980‑х годах его дважды арестовывали и осуждали за кражи со взломом и за сбыт краденого. В первый раз Фаульссона приговорили к небольшому тюремному заключению, а во второй раз – к трем годам тюрьмы. В то время его считали up and coming[57] – восходящей звездой криминальной среды, и он допрашивался по подозрению еще как минимум в трех преступлениях, одним из которых было довольно запутанное и получившее широкую огласку ограбление сейфа в универмаге Вестероса. Выйдя на свободу в 1984 году, он взялся за ум – или, по крайней мере, не совершал больше преступлений, за которые его арестовывали бы и выносили бы приговор. Фалун переквалифицировался в слесаря-специалиста по замкам и в 1987 году основал собственную фирму «Ларс Фаульссон. Замки и ключи», зарегистрированную по одному из адресов на площади Норртулль.

Установить личность неизвестной женщины, фотографировавшей Мортенссона с Фаульссоном, оказалось проще, чем предполагала Моника. Она просто позвонила в службу информации «Милтон секьюрити» и объяснила, что ищет их сотрудницу, с которой какое-то время назад встречалась, но забыла, как ее зовут. Зато она могла ее подробно описать. Монике сообщили, что это похоже на Сусанн Линдер, и переключили телефон на нее. Когда Сусанн Линдер ответила, Фигуэрола извинилась, сказав, что, вероятно, ошиблась номером, и повесила трубку.

Она заглянула в реестр записи актов гражданского состояния и выяснила, что в Стокгольмском лене имеется восемнадцать женщин по имени Сусанн Линдер. Три из них находились в возрасте тридцати пяти лет. Одна проживала в Норртелье, одна – в Стокгольме и одна – в Накке. Моника заказала их паспортные фотографии и сразу определила, что та Сусанн Линдер, которую она видела на Бельмансгатан и за которой шла по пятам, была зарегистрирована в Накке.

Наконец она подвела итоги работы за день в служебной записке и отправилась к Торстену Эдклинту.

Около пяти часов Микаэль Блумквист поморщился и отодвинул от себя папку с материалами Хенри Кортеса. Кристер Мальм уткнулся в распечатку статьи Хенри – он прочитал ее уже четыре раза. Сам Кортес сидел на диване в кабинете Малин Эрикссон, изображая жертву.

– Кофе, – сказала Малин и поднялась.

Вскоре она вернулась с четырьмя кружками и кофейником.

Микаэль вздохнул.

– Статья просто чертовски хороша, – сказал он. – Первоклассное исследование, все подтверждено документами. Отличная драматургия, главный герой – bad guy, который всю дорогу надувает честных шведских квартиросъемщиков, впрочем, не нарушая букву закона, но настолько жаден и туп, что размещает заказы во Вьетнаме на предприятии, использующем детский труд.

– К тому же статья хорошо написана, – добавил Мальм. – На следующий день после того, как мы ее опубликуем, Боргшё станет персоной нон грата в шведской экономике. Телевидение ухватится за этот текст, и Боргшё займет достойное место рядом с директорами «Скандии» и другими аферистами. Настоящая горячая новость от «Миллениума». Хенри, ты просто молодец.

Микаэль кивнул.

– И все же ситуация с Эрикой – настоящая ложка дегтя в бочке с медом, – сказал он.

Кристер кивнул.

– А в чем, собственно, проблема? – спросила Малин. – Ведь не Эрика занимается аферами. Мы имеем полное право заинтересоваться деятельностью любого председателя правления, даже если он, по чистой случайности, является ее начальником.

– В том-то и дело, что это очень серьезная проблема, – сказал Микаэль.

– Эрика Бергер никуда отсюда не ушла, – продолжил Мальм. – Она владеет тридцатью процентами «Миллениума» и до сих пор заседает у нас в правлении. К тому же является председателем до тех пор, пока мы на следующем собрании правления не изберем Харриет Вангер, а это будет не раньше августа. Эрика работает в «Свенска моргонпостен», где она тоже входит в правление… И именно их председателя мы собираемся пригвоздить к позорному столбу.

Повисла мрачная тишина.