Девушка, которая взрывала воздушные замки

Премьер-министр смотрел на начальника Отдела защиты конституции. Взгляд его, скорее всего, можно было бы описать как недоверчивый. Эдклинту показалось, что за стеклами очков премьер-министра с огромной скоростью вращаются шестеренки.

Премьер-министр перевел взгляд на Монику Фигуэролу, которая за время часового доклада ни разу не проронила ни слова. Он увидел необычайно высокую спортивную натренированную женщину, которая смотрела на него почтительно и с надеждой. Потом повернулся к министру юстиции, который буквально побледнел от всего услышанного.

Наконец премьер-министр глубоко вздохнул, снял очки и надолго устремил взгляд куда-то вдаль.

– Думаю, нам надо налить еще кофе, – наконец сказал он.

– Да, спасибо, – откликнулась Моника Фигуэрола.

Эдклинт кивнул, и министр юстиции налил им кофе из стоявшего на столе термоса.

– Позвольте мне подытожить все случившееся. Мне бы хотелось убедиться в том, что я вас правильно понял, – сказал премьер-министр. – Вы подозреваете, что внутри Службы государственной безопасности существует группа заговорщиков, действия которой выходят за рамки их конституционных обязанностей, и что эта самая группа на протяжении нескольких лет занималась делами, которые можно квалифицировать как криминальную деятельность.

Эдклинт кивнул.

– И вы пришли ко мне, поскольку перестали доверять руководству Службы государственной безопасности?

– Можно и так сказать, – ответил Эдклинт. – Я решил обратиться прямо к вам, поскольку такого рода деятельность противоречит конституции, но я не знаю цели этих действий и не уверен, все ли я правильно истолковываю. Возможно, сама деятельность легитимна и санкционирована правительством. В таком случае я рискую совершить действия, основанные на ошибочной или неверно истолкованной информации, и тем самым сорвать проводимую тайную операцию.

Премьер-министр посмотрел на министра юстиции. Они оба понимали, что Эдклинт стремится себя подстраховать.

– Я ни о чем подобном не слышал. Вам об этом что-нибудь известно?

– Абсолютно ничего, – ответил министр юстиции. – Ни в одном из известных мне отчетов Службы государственной безопасности не содержится ничего подобного.

– Микаэль Блумквист считает, что внутри СЭПО действовала какая-то фракция. Он называет ее «Клуб Залаченко».

– Я даже никогда не слышал о том, что в Швеции оказался русский перебежчик такого масштаба… Стало быть, это случилось во времена правительства Фельдина…

– Я никогда бы не поверил в то, что правительство Фельдина могло бы скрыть подобные факты, – сказал министр юстиции. – Возможно, перебежчик такого высокого уровня стал приоритетной задачей для следующего правительства.

Эдклинт откашлялся.

– Буржуазное правительство передало бразды правления Улофу Пальме. Не секрет, что кое-кто из моих предшественников в ГПУ/Без считает, что Пальме…

– Вы имеете в виду, что кто-то забыл проинформировать социал-демократическое правительство?

Эдклинт кивнул.

– Я хочу напомнить, что Фельдин занимал свою должность два срока. И оба раза правительство раскалывалось на два лагеря. В семьдесят девятом году Фельдина сменил Ула Ульстен, и у него было правительство меньшинства. Потом правительство еще раз раскололось, когда его покинули модераты, и Фельдин правил вместе с Народной партией. Можно предположить, что процедура передачи власти вызвала в администрации правительства некоторый беспорядок. Не исключено даже, что о Залаченко знал очень узкий круг, и даже премьер-министр Фельдин просто не располагал достаточной информацией, чтобы по цепочке передать ее Пальме.

– Но на кого же тогда ложится ответственность? – спросил премьер-министр.

Все, кроме Моники Фигуэролы, покачали головами.

– Предполагаю, что вся эта история неизбежно станет достоянием СМИ, – сказал премьер-министр.

– Микаэль Блумквист и «Миллениум» выступят с публикациями. Иными словами, мы можем оказаться в безальтернативной ситуации.

Эдклинт намеренно употребил слово «мы». Премьер-министр кивнул в знак согласия – он понимал всю серьезность ситуации.

– Что ж, прежде всего позвольте мне поблагодарить вас за то, что вы немедленно обратились ко мне по этому поводу. Обычно я не принимаю посетителей по первому требованию, но министр юстиции сказал, что вы – человек разумный и что наверняка произошло нечто экстраординарное, если вы просите о встрече, минуя обычную процедуру.

Эдклинт немного перевел дух. Что бы ни случилось, гнев премьер-министра обрушится не на него.

– Теперь нам надо просто решить, что с этим делать. У вас есть какие-нибудь предложения?

– Возможно, – уклончиво ответил Эдклинт.

Он замолчал так надолго, что Моника Фигуэрола кашлянула.

– Можно мне сказать?

– Пожалуйста, – ответил премьер-министр.

– Если правительству об этой операции неизвестно, значит, она незаконна. В таком случае ответственный за нее, то есть тот или те государственные служащие, которые превысили свои полномочия, являются преступниками. Если все заявления Микаэля Блумквиста получат подтверждение, значит, какая-то группа сотрудников ГПУ/Без занимается уголовной деятельностью. Тогда проблема распадается на две части.