Девушка, которая взрывала воздушные замки

Доктор Телеборьян разглядывал Лисбет Саландер с непроницаемым выражением лица. Он не стал бы психиатром с международной известностью, если б не разбирался в людях и не обладал способностью читать чувства и настроения. Телеборьян ощутил, что в комнате повеяло холодом, но истолковал это как знак того, что под внешней невозмутимостью пациентка скрывает страх и стыд. Он счел это позитивным признаком того, что она все-таки реагирует на его присутствие. Его также обрадовало, что ее поведение ничуть не изменилось. В суде она сама подпишет себе приговор.

Перед уходом из «СМП» Эрика Бергер спешила составить служебную записку своим теперь уже бывшим сослуживцам. Она была довольно расстроена, когда начала писать, и, вопреки канонам этого жанра, у нее получилось аж две страницы формата А4, где она объясняла, почему уходит из «СМП», и высказывала свое личное мнение о некоторых персоналиях. Впрочем, она стерла весь этот текст и начала заново, в более деловом тоне.

Петера Фредрикссона она даже не стала упоминать. Иначе весь интерес сосредоточился бы на нем, и скандалы и спекуляции на тему сексуальных преследований заслонили бы настоящие причины ее отставки.

Эрика огласила две причины своего ухода. Главная – она предложила урезать зарплаты и бонусы руководителям и владельцам, в результате чего ей оказали мощное сопротивление. Начальство требовало, чтобы она начала работу в «СМП» с массовых сокращений персонала. А это, с ее точки зрения, не только являлось нарушением ранее данных ей обещаний, но и сводило на нет любые попытки в перспективе реформировать газету и упрочить ее позиции.

В качестве второй причины Бергер назвала разоблачение Боргшё. Она призналась, что он распорядился замять эту историю и тем самым призывал ее нарушить долг и этический кодекс профессии журналиста. После этого у нее не оставалось выбора, так что она уверена: единственный выход для нее – покинуть редакцию. В конце концов напрашивается вывод, что проблемы «СМП» заключаются не в персонале, а в руководстве.

Эрика перечитала служебную записку, исправила орфографические ошибки и разослала ее по электронной почте всем сотрудникам концерна. Сделав копию, она отправила ее в журнал «Газета прессы» и в орган профсоюза «Журналист». Потом упаковала свой лэптоп и отправилась к Андерсу Хольму.

– Ну, пока, – сказала она.

– До встречи, Бергер. Работу с вами мне хотелось бы позабыть, как кошмарный сон.

Они улыбнулись друг другу.

– У меня осталось еще одна просьба, – добавила Эрика.

– И какая же?

– Юханнес Фриск работает по моему поручению над одним материалом.

– И ни одна сволочь не знает, чем он занят.

– Поддержите его. Он уже довольно многое сделал, и я буду продолжать с ним контактировать. Дайте ему закончить работу. Гарантирую, что вы от этого только выиграете.

Хольм задумался, потом кивнул.

Пожимать друг другу руки они не стали. Эрика положила Хольму на письменный стол пропуск в редакцию, спустилась в гараж и забрала свою машину. А в начале пятого припарковалась поблизости от редакции «Миллениума».

Часть 4

Перезагрузка

1 июля – 7 октября

Несмотря на множество мифов об амазонках в античной Греции, Южной Америке, Африке и т. д., документально подтвержден лишь один эпизод существования в истории женщин-воительниц. Речь идет о женской армии народности фон[74]в Западной Африке, в Дагомее, нынешнем Бенине.

Эти женщины-воительницы никогда не упоминаются в официальной военной истории, о них не снято никаких романтических фильмов, и на сегодняшний день на них ссылаются лишь в допотопных исторических хрониках. Этим женщинам посвящена одна-единственная научная работа – Стэнли Элперна «Амазонки черной Спарты»[75]. Тем не менее это была армия, способная сравниться с любым элитным войском оккупационных властей того времени, состоявшим из солдат-мужчин.