Девушка с глазами цвета неба

– Эй! – воскликнула я, тронутая его словами и, как это ни смешно, испытывая облегчение, что я наконец-то увидела ее фото. Вот бы мне год назад его увидеть. – Не уходи. Там есть что-нибудь о тебе?

– Кое-что есть.

– Дай посмотреть.

– Средняя часть, восемнадцатая страница.

Я чуть не рассмеялась. Финн получился на фотографии просто ужасно.

– Я моргнул во время вспышки, – пояснил он, пытаясь забрать у меня журнал. Под снимком я прочитала подпись: «Финн Гринвуд, подающий надежды молодой доктор с большим будущим в медицине». Далее шло описание его отделения.

– Финн, это великолепно! – От гордости у меня перехватило дух. Наши лица были так близко. Жаль, что я почему-то отвернулась и не поцеловала его.

* * *

На следующий вечер Финн принес домой ужин; он зашел к хорошему мяснику и купил нам восхитительный стейк. Муж обещал, что будет готовить как минимум раз в неделю, а еще в выходные, особенно после рождения ребенка. Еще он перед уходом на работу стал приносить мне в постель чай. Я перебралась в нашу спальню, чтобы успокоить Джорджа. А в прошлое воскресенье они с Джорджем приготовили мне завтрак. Он был, как всегда, довольно невкусный – сырой тост и пересоленная яичница, – но Финн купил еще и розы. Вот только нас огорчило, что Финн попросил Джорджа поставить цветы в вазу, но не видел, как наш сын слишком сильно срезал стебли, и розы стали вроде как обезглавленными.

– Теперь они похожи на жен Генриха VIII, – заметил Финн, поставив мне на колени поднос. Джордж за завтраком включил радио, и там заиграл «Триллер» Майкла Джексона. В нашем доме действовало правило – танцевать под эту музыку. Если мы его нарушим, нас ждут неудачи. Мы не слушали «Триллер» много месяцев.

Финн убрал поднос с моих коленей.

– Вставай, мы не должны нарушать традицию, тем более теперь. Нам нужно как можно больше удачи и везения.

Мы стали танцевать. Я пыталась двигать ногами в такт музыки, но выглядела как жирный бабуин и с трудом отрывала ступни от пола. Тогда мы дружно расхохотались. Я схватилась за живот и рухнула на кровать. Финн и Джордж весело кривлялись. Джордж маниакально танцевал на своих тоненьких ножках. Я люблю такие моменты чистого, незамутненного счастья; ради них стоило жить.

После завтрака Финн взял Джорджа на блошиный рынок, а мне велел отдыхать и смотреть фильмы. Они вернулись домой с ужасной маской, которая продавалась в комплекте с тюбиком фальшивой крови – мазать маску.

– Сколько вы просите за нее? – по словам Финна, поинтересовался Джордж у своей любимой торговки.

– Для тебя, наш вундеркинд, полтора фунта, – ответила она.

– Я дам вам десять пенсов…

– Зачем ты разрешил ему купить ее? – отругала я Финна, когда они вернулись домой, и он напялил маску и издавал странные, заунывные звуки. – Прекрати! – крикнула я. – Когда Джордж уйдет в школу, я выброшу маску в мусорный бак.

Финн рассмеялся. Я стащила с него маску и взяла его лицо в ладони. На этот раз я уже не отводила взгляд и поцеловала его.

А еще мы в прошлые выходные возили Джорджа в бассейн. К нам присоединился дядя Эд.

– Я вижу, как хорошо он стал плавать, – удивился Финн. Мы смотрели на Джорджа, стоя в мелкой части бассейна.

– Это Фредерик. Он сумел разглядеть у Джорджа талант, несмотря на его поведение, потому что он умеет смотреть внимательно.

– Смотрите, мам, пап, дядя Эд! – Джордж проплыл на спине не меньше пяти метров. Его ноги были восхитительно прямыми, и работал он ими в согласии с руками. Мы неистово аплодировали.

Финн впервые увидел, что уроки не прошли даром, он был счастлив, и я с радостью видела его таким. Мы снова стали семьей, и это было хорошо. Нет, это было здорово.

Финн пообещал Джорджу, что придет на его День спорта. В прошлом году Джордж прибежал последним в 100-метровом спринте, потому что ждал, когда появится его папа. Все смеялись и показывали на него пальцем, а он стоял и стоял перед стартовой чертой. Теперь у него улучшилось настроение, потому что Финн придет за него болеть.

– Только не подведи его, – предупредила я. – Лучше сразу откажись и не обещай.

– Я приду, – пообещал Финн. – В каких состязаниях он участвует?

– В кроле и плавании на спине.

– Я убежден, что на этот раз он выступит хорошо. Он изменился. Мы делаем новый старт, и я снова влюбился в него.

* * *

Я убирала постель, когда в дверь позвонили. Залаял Рокки. Я медленно спустилась по лестнице, раздраженная тем, что меня оторвали от дел. Ведь мне было тяжело двигаться. Меня тянул к земле вес ребенка. Мне казалось, будто нерожденное дитя было не в моем животе, а висело комком у меня между коленями, словно увесистый мешок. Финн часто шутил, что я проглотила очень большой баскетбольный мяч. Меня так раздуло, что, казалось, больше уже невозможно. Господи, как же я буду рожать-то? Джордж донимал меня расспросами – когда, когда у него родится сестричка.

Я открыла дверь. Кларки даже не вытер ботинки о коврик, как делал это всегда.

– Что-то случилось? – спросила я.

– Я схожу с ума. – Он вошел в гостиную и стал мерить ее шагами, совсем как Финн, когда был чем-то озабочен.

– Кларки?

– В доме никого нет?

– Никого.