Девушка с характером

– Ах, – подала голос Мари, – да ведь несколько минут ничего не решают. Нас же никто не ждет, правда?

Роберт старался изо всех сил. Промчался по аллее до ворот, с должной осторожностью выехал на шоссе, но был вынужден ехать медленно. Снег начал таять, брусчатка сверкала там, где не было солнца, образовалась наледь, и машину то и дело заносило.

– Не волнуйтесь, барышня. Вот въедем в город, и станет получше. Держитесь за ручки дверей, чтобы не ушибиться.

Им навстречу ехали груженые повозки, было слышно, как ругаются извозчики, когда машина опасно приближалась к лошадям.

– Если кляча понесет, твоей вонючей жестянке конец!

Сердце Китти бешено колотилось, она схватила руку Мари и с радостью ощутила, что та была совершенно спокойна.

За воротами Святого Якова езда стала более размеренной, здесь снег был утрамбован бесчисленными колесами и шинами. Роберт поехал по Якоберштрассе, поднялся до Перлахберга, и там она застряли среди других автомобилей, повозок, пешеходов и экипажей. Трамвай тоже встал, пассажиры напрасно ругались и дергали сигнальный шнур.

– Господи боже, что случилось и почему все здесь?

– Должно быть, авария, барышня. Я пойду узнаю.

– Нет! Вы не можете просто так уйти! – в ужасе воскликнула Китти, увидев, как Роберт открыл дверь и вышел.

– Он сейчас вернется, – с улыбкой успокоила ее Мари. – Посмотрите. Он говорит с другим водителем.

Китти была полна решимости идти в случае чего пешком, но Роберт вернулся и сообщил, что прямо перед ратушей опрокинулась повозка с пивом. Бочки раскатились, повредив автомобили, пешеходам тоже досталось.

– И что же нам делать? – В голосе Катарины звучал страх. – Поворачивать обратно?

Роберт сдвинул кепку на затылок и заговорщически улыбнулся. Затем сказал дамам держаться покрепче, он попробует прорваться в объезд. Он тут же проехал между такси и стоящим трамваем и нырнул в переулок. Трясясь и подпрыгивая, автомобиль пробирался по каким-то закоулкам, и – о, чудо – спустя несколько минут снова выехал на Максимилианштрассе. Их машина хитро обогнула площадь с ратушей. Вслед за ними ехали еще несколько такси и машин, водители махали друг другу, бодро гудели – Роберт весь сиял от радости.

– Здорово вы это сделали, – похвалила его Китти. – Смотри, Мари, отсюда уже видны Перлахтурм и ратуша, какие симпатичные у нее башни-луковки, правда? Здание считается величественным, но мне оно кажется неуклюжим и неинтересным. Классицизм – видишь характерные узкие треугольники над окнами? Строгие и симметричные, два крыла посередине, скукота. Но благородно…

Катарина была столь взволнована, что ей было просто необходимо о чем-то говорить. Неважно, о чем, просто исторгать из себя фразы. Она сидела, вцепившись в подлокотник сиденья, и понимала, что несет всякие глупости, и время от времени ей самой было смешно.

– Видишь, Мари, мы сейчас в Верхнем городе. Ты, наверное, нечасто здесь бывала?

– Мне особо нечего было здесь делать…

Китти не дала Мари толком ответить и продолжила болтать сама. Видела ли Мари фонтан Аугустусбруннен? Нет? Август был римский император, это нужно запомнить. А там, вдали, виднеется узкая башня Святого Ульриха. А не находит ли Мари, что Максимилианштрассе какая-то необыкновенно широкая и поражающая воображение? На одном конце ратуша, на другом – большая базилика Святого Ульриха. Это имеет символический смысл: церковное и светское суть две силы, на которых поднялся город. По крайней мере – тут Китти глупо засмеялась – им так рассказывали в школе.

Машина ехала теперь строго прямо, мимо мальчишек, убирающих снег со ступенек, женщин, которые осторожно вступали в лужи, позади протрезвонил трамвай, который успешно выбрался из аварии перед ратушей.

– Мы почти на месте, Мари. Вон фонтан Меркурбруннен, там повернем налево на Халльштрассе. Ты знаешь, кто такой Меркурий? Нет, это не римский император. Меркурий больше, чем император, он бог. Покровитель торговцев и воров. А также тот, кто приносит вести, потому что у него на сандалиях крылышки. Тебе прежде всего нужно запомнить Меркурия, Мари. Хотя бы потому, что у него исключительно красивое молодое тело. Глаза, как смоль, кудрявые волосы, в моменты страсти его зрачки играют золотыми искорками…

И опять глупо захихикала. Господи, что она сегодня несет? Что подумает о ней Роберт? Но какое ей дело до Роберта – он всего лишь на службе. А Мари, ее любимая Мари поймет, она уверена.

Церковь Святой Катарины, в которой располагалось художественное собрание, по сравнению с великолепным белым дворцом Шецлера выглядела весьма скромно. Выходя из машины, Китти рассказала, что Шецлеры были высокомерны и не особо жаловали фабрикантов-нуворишей. Их дворец походил на сказочный замок в стиле барокко, весь в золоте и хрустальных зеркалах для зрительного увеличения пространства.

Она распорядилась, чтобы Роберт ехал дальше и занимался поручениями. Нет, заезжать за ними не нужно, они возьмут такси. Китти заплатила за вход кассиру с седыми бакенбардами. Девушки остались в пальто, было прохладно, а помещения не отапливались, чтобы не портились полотна.