Девушка в зеркале

Инспектор захлопывает журнал и ведет меня на боковую палубу. Катер болтается у нас под бортом довольно низко, но даже при всей моей слабости и жажде я могла бы вмиг спрыгнуть вниз. Но все-таки опираюсь на твердое плечо Адама – он хватает меня за левую руку, инспектор за правую, и оба осторожно опускают меня, словно куколку, прямо в протянутые снизу мускулистые руки. И вот я уже посреди моря мужчин – старательно пыхтя, они держат меня на весу, пока покачивающийся катер бьется о борт «Вирсавии».

Что-то накатывает на меня изнутри, словно океанская зыбь. Получается! Я могу быть Саммер! То, чего я не знаю, – это лишь мелкие подробности. Адам кажется таким знакомым в моих объятиях, словно мы с ним сто лет женаты.

Я вобрала в себе саму сущность Саммер. Ха, да я упражнялась в этом всю свою жизнь! Я и есть Саммер. И каждый мужчина в поле зрения из кожи вон вылезет, только чтобы мне помочь.

Безумие, охватившее меня на борту «Вирсавии», будет моей лучшей подругой. Саммер ничего не помнит, Саммер, похоже, какая-то другая, Саммер все путает… Да естественно, путает! Там, в океане, она потеряла свою душу!

Больше меня не с кем сравнивать. Нету больше никого с более полной грудью, более нежной улыбкой, с целомудрием, сочащимся из каждой поры… Близнецы с возрастом становятся все меньше похожи друг на друга, но теперь этого не произойдет. Саммер и Айрис вернулись к тому, с чего начали. Они опять одно человеческое существо. Одна девушка. И зовут ее Саммер Роуз.

* * *

Спрыгиваю с полицейского катера на берег, и на сей раз головокружение реальное. Бетонный пирс абсолютно непоколебим, но я хочу, чтобы он раскачивался. Надо бы радоваться, что стою на твердой земле, но тело тоскует по ритму «Вирсавии». Прямо передо мной – заросшая травой площадка, отливающая яркой зеленью. Жирная почва так и пропитана влагой, меж стеблей травы проблескивают дождевые капельки. Спотыкаясь, устремляюсь к ней, в сопровождении неотвязного эскорта из Адама и инспектора, словно какая-нибудь знаменитость или арестант. Опускаюсь во все это мягкое великолепие, прижимаю лицо к зелени. Едва удерживаюсь, чтобы не втянуть в себя мокрую траву прямо вместе с землей.

Грудь сотрясается от всхлипываний, но я слишком обезвожена для слез. Слышу мужчин у себя за спиной – их жалостливое бормотание, словно они видят перед собой раздавленного машиной котенка. И вот наконец Адам подносит мне что-то к губам. Бутылка.

Все пью и пью. А когда уже готова лопнуть, лью воду себе на голову. Лицо, шея, все тело вдруг становятся прохладными и свежими. Волосы и саронг прилипают к коже.

Утолив жажду, впервые обращаю внимание на окрестности. Мы на какой-то улочке – типичной тропической улочке, заполненной ярко одетыми людьми. Все таращатся на нас. Оглядываюсь по сторонам, почти что ожидая увидеть свою сестру-близняшку, стоящую среди них.

Вперед выступает какая-то пожилая тетка с озабоченным лицом.

– Простите, сэр, мадам, я из яхт-клуба, – обращается к нам она. Ее глаза мечутся между мной и Адамом, который поднимает меня обратно на ноги. – Мы слышали ваш радиообмен. Хотим выразить свое глубочайшее сочувствие. Милости просим вас обоих в яхт-клуб. Там есть душевые и еда, есть где прилечь. Чувствуйте себя как дома.

– Спасибо, – отзывается Адам.

– Не могу, – восклицаю я. – Я должна помочь полиции!

– Саммер, от тебя никому не будет толку, если ты не займешься собой, – увещевающе произносит Адам. – У инспектора Барбе́ есть вахтенный журнал. Пусть себе расследует, что там ему надо. Тебе нужно поесть и отдохнуть. Ради ребенка.

Перехватываю взгляд инспектора Барбе, ожидая от него возражений, но тот согласно кивает.

– Не спешите, миссис Ромен, – говорит он. – А мы пока организуем поиск.

Меня почти что несут по улице. Вокруг роятся какие-то люди, и я понимаю, что это люди Адама, сейшельцы. У каждого такое же открытое лицо, такое же мощное сложение. Все вокруг размыто от жары. Над головой нависают кокосовые пальмы. Минуем уличные ларьки, и теплый мясной аромат пропитывает и без того душистый воздух.

– Еда, – бормочу я. – Еда.

– Все нормально, еда есть в яхт-клубе, – отзывается мужчина, придерживающий меня за плечо, и я вздрагиваю – это уже не Адам. А Адам-то куда делся? Этот человек одет так же, ощущается так же, пахнет так же. Его низкий голос звучит так же певуче. Но глаза у него светло-золотистые – разительный контраст после темно-коричневых глаз-омутов Адама.

– Не волнуйтесь, он побежал вперед, – продолжает мужчина. – Я – Дэниел. Я вас как раз туда и веду. Вы буквально через минуту опять будете вместе. Он сейчас организует, чтобы кто-нибудь заправил лодку и перегнал ее в марину. Ваши собратья-яхтсмены готовы помочь вам, отвезти топливо на тузике.