Девушка в зеркале

– Это мне не чудится? – дрожащим голосом спрашиваю я. – Море заходило прямо сюда? Вот досюда?

Оборачиваюсь и смотрю назад. Вода в гавани почти достигает края террасы. Отсюда мне видно бетонный пирс, а за ним – мачту «Вирсавии», раскачивающуюся в открытой гавани. Но как море может подниматься так высоко? У меня глюки?

– Цунами, – коротко объясняет Адам. Нет, не Адам – Дэниел. – В две тысячи четвертом.

Никак не могу перевести дух. Воздух вокруг обретает оттенок океанской зелени, и я напрочь застряла в ней, заякорилась ногами! Дэниел берет меня за плечи и направляет к выходу – вспышка солнечного света, – а потом в свою машину. Садится рядом со мной, а его шофер выруливает на дорогу.

Не стоит спрашивать у Дэниела, что случилось здесь, сколько погибло людей. Я ведь едва не схожу с ума, потеряв всего одного человека. Но все-таки интересно: скольких друзей потерял Дэниел? Что пережили тут люди?

Естественно, мне уже доводилось слышать рассказы про цунами – бывая на Пхукете, наслушаешься таких историй от пуза, – но каждый раз это было то, что случилось с какими-то другими людьми. Ничего не поделаешь, море так или иначе берет свою дань.

Почему-то всегда казалось, что я исключение, что меня это никогда не коснется, но теперь в море пропала Айрис Кармайкл. Да, я почему-то до сих пор здесь, но это лишь вопрос времени. Заваливаясь в крепкие руки доктора Ромена, вдруг испытываю чувство, будто могу видеть будущее. Море еще предъявит права на своих мертвецов.

* * *

Старательно балансирую на тонкой грани между легким помешательством от пережитого и откровенным психозом. Типа как слишком уж не в себе, чтобы внятно отвечать на вопросы, но недостаточно повредилась умом, чтобы сдать меня в дурку. Не перейду ли я эту грань, если аккуратно поинтересуюсь, где сейчас Тарквин? Или сделаю вид, будто напрочь забыла содержание того телефонного разговора?

Представительский седан скользит по современной дороге, через сочный, ядреный лес. По тянущейся вдоль проезжей части пешеходной дорожке упруго шагают женщины в коротких маечках и мини-юбках. Вид у них свободный и счастливый, им удобно в их красивой одежде. Будь я сейшелкой, выскочила бы сейчас из машины и мигом затерялась в толпе.

Но нет, мне нет нужды бежать. Все у меня получится. Мы с Адамом женаты всего ничего, и он никогда не мог отличить меня от моей сестры-близняшки.

Мне нужно вернуться к Адаму. Почему он оставил меня со своим кузеном? Не понимаю, как это я ухитрилась не заметить, когда эта подмена произошла.

И куда это Дэниел меня везет? Пожалуйста, только не в больницу! Спрашивать нельзя, но с глазу на глаз с врачом мне конец. Могу живо представить, как Дэниел подносит пальцы к моему животу, недоумение на его точеном лице, когда он пальпирует мою пустую матку.

Я затащу его на смотровой стол, поверх себя, моя рука скользнет ему в штаны. «Доктор, сделай мне ребенка! Я поделюсь с тобой деньгами». У него в ДНК должно быть много чего от Адама. Никто ни фига не просечет.

– Адам ждет нас в «Ля Бель Романс», – говорит Дэниел, читая что-то на своем телефоне. – А вашего сына он собирался закинуть до утра к моей матери. Адам говорит, что Тарквин просто жаждет повидаться с вами, но все равно считает, что пока это не лучшая мысль. Пока вы… – Дэниел неловко улыбается, – не будете больше похожи на саму себя.

Напускаю на себя выражение «жаль, но ничего не поделаешь». Будто тоже отчаянно хочу повидаться с Тарквином, но так измотана, что спорить просто нету сил. Доктору видней.

Век бы этого ребенка не видать.

* * *

Про «Ля Бель Романс» я уже немало наслышана, Адам и Саммер частенько упоминали это название в разговорах. Адам в этот отель, принадлежащий его дедушке с бабушкой, регулярно подгоняет постояльцев – прежде всего новобрачных и пожилые парочки, желающие отпраздновать всякие годовщины совместной жизни. Это чуть ли не основное направление его бизнеса. Австралийские клиенты «Ромен трэвел» – публика далеко не бедная, но я почему-то всегда представляла себе некое незатейливого вида строение – тесное, грязноватое и основательно облупленное.

Шофер Дэниела везет нас через крутые холмы центральной части Маэ, потом опять вниз в сторону противоположного побережья, и вот автомобиль сворачивает на бульвар, засаженный цветущим жасмином и высоченными пальмами. Свисающие с них кокосы – чудно`й двойной формы, словно все они пытались разделиться надвое и это им не удалось.

Подъезжаем к самому настоящему дворцу. Парапеты и колоннады – привет из прошлой эры, и все же здание в безупречном состоянии, словно только что построено, и его белые стены так и сверкают на дневном солнце. Окружение самое идиллическое – идеально выкошенные газоны спадают к открыточного вида пляжу. И это реально настоящие павлины бродят среди фигурно постриженных кустов?

– Да вы богач, – не сдерживаюсь я и сразу же чувствую, как у меня разгорается лицо.

Дэниел улыбается.