Девушки в розовом

— Я ни за что рядом с ними не сяду! — постановила Елена Петровна и прошла по дорожке немного вперед. — Я клялась себе в этом неоднократно, и сдержу свое обещание. Я никогда не уподоблюсь мирным российским обывательницам. Я не буду смотреть мексиканские сериалы, и перемывать косточки соседям. Нет, нет. Я совсем не гордая. Это не из-за этого. Просто меня всегда раздражали пенсионерки на скамейках… Вот и наступил этот страшный день. С этого дня и я стала пенсионеркой! Я теперь тоже кого-то стану раздражать. Пенсионерка! Но это же не самое страшное в жизни! Я могу погулять в парке, могу съездить в гости, могу сходить в кино. А с другой стороны… Теперь у меня так много свободного времени, что я просто не знаю, куда его девать… Какая глупость! Ты еще разревись. И чего собственно… Нормально прожитая жизнь, прекрасная дочь. Что еще женщине надо? Не хуже чем у других. И все-таки что-то гложет… Наверное, хотелось бы большего… А чего собственно? Денег? Карьеры? Не знаю… Какие-то несбывшиеся мечты, какие-то нереализованные фантазии…, — ее мысли прервал жидкий шлепок сверху. — Фу ты дрянь, какая! — воскликнула в сердцах она, пытаясь стереть носовым платком с плеча бело-зеленое пятно. — Противная птица! Отчего же противная? — возразила она себе, — очень даже хорошенькая. По примете у меня должны появиться случайные деньги. Откуда собственно? На то они и случайные, что бы вот так, с неба, сюрпризом…

Но сюрпризов ждать ей было неоткуда. Ну не подарит же ей префект за доблестный труд машину? Если только дочь с тортиком навестить приедет… Вот и все сюрпризы.

Вернувшись после прогулки, домой, Елена Петровна решила пересмотреть старые фотографии. Она залезла с ногами в кресло, обложилась фолиантами в бархатных переплетах и первым взяла синий альбом. Открывала его свадебная фотография. Елена Петровна смотрела на черно-белое отражение своей жизни и улыбалась. — Забавно! Неужели я была такой тоненькой? Сколько же я тогда весила? Килограмм сорок, не больше. А вот и Андрей. Мы были красивой парой. Да и счастливы в браке были. Многие нам завидовали… Вот и до завидовались… Четыре года как нет Андрюши. Почему мужчины так рано умирают? Говорят, что Бог забирает на небеса раньше тех, кто лучше. Неужели мужчины лучше женщин? Андрей-то точно был лучше многих. Только не реветь! Все хватит. Этот альбом я смотреть не буду. Уже и так сердце болит, — подумала она и взяла другой, оклеенный зеленым бархатом. Оттуда на нее глянула снова она, но в подростковом возрасте. — А рядом-то со мной кто? — удивилась Елена Петровна, напрягая память. Несколько мгновений не узнавая, она смотрела на кудрявого черноволосого паренька держащего ее за руку. Вокруг дыбились горы, море лизало галечный берег. У девочки в руках был букет полевых цветов.

— Стоп. Это Артек. Мне тогда было лет тринадцать, и меня как отличницу премировали путевкой. А рядом со мной французский мальчик. Так, так. Как же его звали? Он же мне еще свой адрес оставил. Боже мой! Он мне даже письма писал. Как же я могла забыть? А я к своему стыду ничего не могла ответить, так как не знала языка. Где же эти письма? Ведь наверняка не выбросила. Может на антресолях?

И бросив альбомы, Елена Петровна подставила под антресоль табуретку и полезла искать свой архив. Потратив пару часов на поиски, она, в конце концов, обнаружила искомое. Пять писем, в длинных конвертах, таких в России в то время на почте не продавали, обклеенные красивыми марками легли на письменный стол. Послания были длинными и написаны не устоявшимся детским почерком. Мальчика звали Жирар. — О чем же он мне писал, о чем рассказывал? — взволнованно думала она, гладя усталыми, немолодыми пальцами строчки. — У кого спросить? Кто из знакомых знает французский язык? Так ведь соседская Танюшка французский в школе учит. Сколько сейчас время? Уже десять. Поздно? Все равно пойду. Извинюсь и уйду, в крайнем случае.

Соседи ее приняли с распростертыми объятиями. Немедленно был организован чай, а шестнадцатилетняя Танюшка довольно резво переводила послания из прошлого.

«Дорогая Элен, — писал мальчик Жирар, — вот я уже и дома. Но я до сих пор не могу тебя забыть. Понимаю, что мы еще дети, но мне кажется, я буду помнить тебя всегда. Я закрываю глаза и помню все-все. Даже запахи. Твои волосы пахнут медом. Такое забыть невозможно. Напиши мне, как ты живешь, как ты учишься, кто твои друзья. Мне все про тебя интересно знать. И я очень тебя прошу — учи французский язык. Я же, буду учить русский. Пройдет несколько лет, и возможно мы снова встретимся. Я очень на это надеюсь».

Вот о чем писал французский мальчик в своем первом письме. В четырех других он рассказывал о себе, о своих родителях, о хобби, о стране, о городе в котором он живет, и постоянно удивлялся, почему она ему не отвечает.