Девушки в розовом

После смерти бабушки она переехала от родителей в оставшуюся после старушки двухкомнатную квартиру, и недавно начавшийся роман со Стасом плавно перетек в почти супружеские отношения. Она исправно готовила обед, стирала белье и убирала квартиру. У нее было много обязанностей, чего нельзя было сказать о Стасе. Он все свое свободное время тратил на прыжки с парашютом. Экстремальных видов спорта много. Это и гонки на автомобилях, и дайвинг, и фристайл. Туда же входят и альпинизм, и скейтборд, и горный велосипед. Нет пределов мужской фантазии…Чего только мужчины не напридумывали, чтобы почувствовать, как в их кровь впрыскивается адреналин. При этом делают они это с удовольствием, и когда перестают этим заниматься, по разным причинам, например, из-за болезни, то чувствуют дискомфорт и угнетение сознания. Понять, как можно от этого получать удовольствие, Вера не могла. Она пыталась представить себя на месте своего любимого, и ей становилось страшно до такой степени, что она чуть ли не падала в обморок.

Все бы было ничего, только… Только Стас никак не мог смириться с тем, что Вера боится высоты. Он постоянно уговаривал ее вместе с ним начать ходить на аэродром и научиться прыгать с парашютом.

— Как же ты не понимаешь… — снова и снова начинал он пугающие Веру разговоры. — Это же здорово! Когда я там, я чувствую себя ангелом! У меня вырастают крылья. Тебе необходимо попробовать прыгнуть хоть один раз, и ты сразу все поймешь. Это же как в любви! Сначала все боятся, а потом… Потом жить без этого не могут! А какие рядом со мной люди! Да они за меня в огонь и в воду, как и я за них! Когда ты будешь с нами, тебе не будет так одиноко. В команде поразительное чувство локтя. Поверь мне, тебе будет с нами хорошо! — но Вера упрямо качала головой и говорила, что ей острых ощущений и на работе хватает.

После ее отказов он замыкался в себе, мрачнел и закрывался в комнате. Что он хотел доказать и кому, Вера тоже не понимала, но только чувствовала, что их отношения заходят в тупик, и после очередного скандала на дне ее души оставалась горькая лужица. С каждым разом лужица увеличивалась в размерах и в итоге превратилась в сосуд немыслимой величины с горькой настойкой обиды.

Каждый раз Вера со страхом ждала приближения выходных. В пятницу Стас снова пытался ее уговорить прыгать с парашютом, а в субботу и воскресенье она оставалась одна. Закончив с домашними заботами, она ехала на другой конец города и навещала родителей. Только здесь она успокаивалась и могла привести мысли в порядок. Пообедав, они с отцом долго пили чай, и он отвечал на ее вопросы.

— Я тут полистал кое-какую литературку, — мягко говорил отец, стараясь, чтобы дочь приобрела душевное равновесие. — Жил, вроде в Канаде, ученый, Ганс Селье. Его считают основоположником теории стрессов. Так вот, он в своих работах выдвинул такую теорию… Будто бы стрессовые ситуации необходимы организму: нет стресса — нет жизни. Тут понимаешь ли, не все так просто… Вот когда твой Стас прыгает, у него из надпочечников в кровь выделяется адреналин. Сердце у него стучит чаще, да и все другие органы работают лучше. Насколько я знаю, на войне ведь редко болеют. Организм мобилизуется, человек испытывает подъем и у него поднимается жизненный тонус. Человеку просто необходим выброс энергии. Адреналин как бы тренирует организм и будит его защитные реакции. Ты меня понимаешь?

— Я все понимаю, только… Причем здесь я? — поджимала Вера губы, готовая с минуты на минуту снова разреветься.

— А это, милая моя, как наркотики. Ему просто необходимо тебя в это дело втянуть, дать понять, как он живет и чем дышит. И это хорошо! Было бы намного хуже, если бы он не делился с тобой своими радостями и печалями.

— Я готова делить с ним все на свете! Но только не это! Папа! Ты же знаешь, как я боюсь высоты! Это же насилие. Есть физические насильники, а Стас духовный насильник. Он пытается меня сломать! Он пытается переделать меня! Подстроить под себя! Но Я же есть Я! Я такая… И другой уже вряд ли буду. Зачем он вообще со мной связался, ведь он же знал сразу, что я боюсь высоты! Нашел бы себе подругу из своей любимой команды. И было бы у них все замечательно!

— Верунчик! — вновь пытался ее успокоить отец. — Жизнь штука не простая. Необходимо уступать. Сегодня уступишь ты, а завтра он. Из таких вот уступок и состоит семейная жизнь. Может быть, тебе имеет смысл попробовать? А?

Вера уехала от родителей еще более расстроенная, а дома ее снова ждали одиночество и обида. Стас как всегда задерживался. Ближе к семи он позвонил и предупредил, что ему необходимо что-то обсудить со своей командой. Слезы снова подступили к ее глазам. Хотелось что-нибудь разбить, чтобы успокоится. — Еще одни выходные пропали! — злясь и кляня все на свете, думала она. — Нормальные пары в кино ходят, по гостям… Да мало ли в жизни развлечений? Можно было бы сходить на дискотеку или, в крайнем случае, в кинотеатр… А у него в голове только прыжки и команда. А где я? Есть ли в его сердце для меня место?