Девушки в розовом

— Звонил? Скучает? — в растерянности думала она, мечась по комнате. — Ну, предположим, я ему позвоню, и что изменится? Я же осталась та же самая. Да. Внешне я изменилась… Но внутренне то нет. Я сталась той же самой Верочкой, со старыми страхами и боязнью высоты. Мне нечего ему предъявить. Мне нечем его удивить. Предположим мы снова сойдемся, но ведь через месяц начнется тоже самое. Он снова станет тянуть меня в аэроклуб и будет пытаться заставить прыгнуть с парашюта. Он прав. Я его никогда не понимала. Я даже не сделала для этого ни одной попытки. Ведь я же элементарно могла бы ждать на поле и хотя бы на йоту понять его чувства. Я не сделала даже этого. Я просто жила своей жизнью, замкнувшись в панцире, и постоянно оборонялась. Ну что он там нашел, в этом небе? Почему его туда так тянет? А может быть сейчас? Может быть, мне съездить на аэродром и хотя бы посмотреть, как они это делают? Прыгать нет… Прыгать я не смогу… Да зачем же прыгать? — успокаивала она себя. — Я просто поеду и взгляну на ЭТО хоть одним глазком. Может быть тогда что-нибудь пойму…

И она поехала. На следующий день, узнав по «справочной» адрес другого аэроклуба, специализирующегося на «чайниках», она, одевшись в спортивную одежду, чтобы не выглядеть в обновках чересчур броско, ранним утром отправилась познавать Тайну.

Новичков, желающих прыгать, было не много, всего три юноши, едва вышедших из подросткового возраста, и один пожилой мужчина благородного и степенного вида. Сбившись в кучку, они стояли около окошка кассы и собирались оплатить тренировочный полет. Вера, даже не помышлявшая о том, чтобы прыгать, рассматривала их с интересом. — Что движет этими людьми? — думала она, бросая косые взгляды на смельчаков. — Ну, с этими юнцами вроде все ясно. Выпендриваются друг перед другом. Хотят показать свою смелость. Но что здесь делает этот господин, совсем не понятно.

Окошечко кассы открылось и в нем стали принимать деньги. Мальчишки быстро проплатили по четыреста рублей и отошли в сторонку, охваченные романтикой и удивляясь собственному героизму. Мужчина же отчего-то несколько секунд деликатно выжидал, а потом провел перед Верой рукой, как бы в приглашающем жесте. Она стояла у широкого окна и непонимающе смотрела на приятного господина. — Только после Вас, мадемуазель, — мягким баритоном проговорил он и еще на шаг отошел от кассы.

— Черт! Черт! Черт! — с досады зачертыхалась про себя Вера и, понукаемая взглядом мужчины, достала из сумки кошелек и заплатила необходимую сумму. — Не беда, — спустя несколько мгновений подумала она. — Очень даже хорошо, что заплатила. Инструктаж послушаю. Кучу полезной информации узнаю…

Полезной информации было действительно много. Молодой мужчина долго и нудно рассказывал о том, как себя вести в воздухе после отделения от самолета, о действиях парашютиста при приземлении на препятствие, да и вообще о том, как остаться живым в любой непредвиденной ситуации. Парнишка прервал бормотание инструктора и задал видно сильно интересующий его вопрос. — А когда мы будем заниматься фристайлом?

— Когда у вас будет достаточный опыт прыжков с парашютом типа «крыло», — недовольно отозвался тот и продолжил инструктаж.

Представительный господин подсел к Вере за стол и после непродолжительно паузы, зашептал, прикрыв ладонью рот и стараясь, чтобы его не слышал инструктор.

— Вы уже прыгали? — спросил он, искоса на нее посматривая.

— Нет, — ответила Вера, стараясь не упустить смысла лекции.

— Вот и я в первый раз. Сегодня проснулся и решил. Была не была. Сегодня, или никогда. Понимаете ли… Я хотел этого с детства. Рядом с нашим домом был аэродром, и я часто видел, как парашютисты спускаются с неба. Они мне часто снились. Я завидовал им белой завистью и мечтал… Мечтал, что когда вырасту, стану парашютистом. И вот я стал взрослым. Жизнь завертела, закружила. Учеба, работа, семья. И тут я обнаружил, что боюсь. Боюсь, как последний трус. И ничего не могу с этим поделать. Но главное-то другое. Я снова начал видеть сны про парашютистов. Мне теперь снится каждый день, что я летаю. Как в детстве. И вот с одной стороны безумный страх, а с другой, эти сны. Так я здесь и появился. Неужели я не смогу себя преодолеть? — спросил я себя. Неужели я убил в себе того отважного маленького мальчика? Простите я совсем забыл представиться. Маневич. Валентин Аркадьевич. А как зовут Вас?

— Вера, — тоже прошептала она, боясь, что им сделают замечание.

— Верочка, я Вами восхищаюсь! Вы такая смелая… Посмотрите, у меня дрожат руки. А Вы… Вы такая спокойная, уравновешенная…

Вера на него снисходительно посмотрела, а про себя подумала: — Какой же Вы господин Маневич наивный… Если бы Вы знали почему я спокойная, как удав, Вы бы мной не восхищались. Прыгайте себе на здоровье, прыгайте. Я лучше на вас снизу посмотрю…