Дядя самых честных правил 3

Как художник грунтует холст, так и я долго возился над казённой частью пушки. И лишь приведя её к нормальному состоянию, взялся за “боевую” часть. В отличие от неучей, рисовавших орудийную Печать то сверху на бронзе, то внутри металла, я точно помнил: Печать должна располагаться на дне запальной каморы. Пришлось немного помучиться, чтобы выверить её положение. Хоть на йоту сдвинешь в сторону, и получишь не солидный бабах, а хлипкий пшик. Сколько там Шувалов хотел, пятьсот саженей? Слукавил Пётр Иванович — прицельно стреляют на двести пятьдесят, а на пятьсот уже разброс такой, что и стрелять бессмысленно. Только и у меня кое-что найдётся.

Закончив с орудийной Печатью и запальной связкой, я нарисовал на стволе “винтовые” Знаки. Ничего диковинного в них не было, но использовались они пушкарями крайне редко. Их же надо каждый десяток выстрелов подновлять, ствол быстрее изнашивается, греется сильнее. А я вовсе не собираюсь вести здесь настоящий бой, сделаю всего один-два выстрела, и хватит.

— Эк ты, братец, мудришь, — Шувалов подошёл ближе, качая головой. — Не перехитришь сам себя?

Я молча кивнул, заканчивая с “винтовыми” Знаками. Некогда мне на болтовню отвлекаться. Вот закончу, тогда и буду на вопросы отвечать.

Оставалась последняя деталь — прицел. Маленький Знак у казённой части и его зеркальный двойник на конце ствола. Очень удобная штука, только вот пользоваться ей может человек исключительно с магическим зрением. Оттого прицел и не ставят на армейские пушки — стрелять придётся обычным артиллеристам, а не магам.

— Готово, Пётр Иванович, — я обернулся и посмотрел на Шувалова без страха и подобострастия. — Выбирайте цель.

Шувалов хмыкнул.

— Давай-ка, братец, на двести саженей постреляем, как по уставу положено. Пятьсот мы с тобой многовато взяли для спора.

Ага, специально, значит, меня хотел подразнить. Знал, что на пятьсот будет разлёт в семь саженей и ни в какую мишень не попадёшь, кроме как случайно. Ну уж нет, надо и мне гонор показать, чтобы неповадно в следующий раз было.

— Зачем же, Пётр Иванович. Уговор дороже денег, на пятьсот и будем стрелять. На двести любой дурак попадёт, если глаза на месте.

Вельможа зажмурил левый глаз, будто прицеливался в меня.

— Уговор, значит. Ну, раз такое дело, стреляй. Вон ту мишень возьми.

Он пальцем указал на щит из досок в середине просеки. Да, пожалуй, и правда пятьсот саженей до неё будет.

Ядра нашлись здесь же, в большом ящике. Не слишком напрягаясь, я закатил ядро в ствол и пропихнул прибойником до запальной каморы. Навёл орудие, ориентируясь по прицельным Знакам, и взял пальник на длинной ручке. Пришлось и на нём обновить Знак, разрядившийся от частого использования.

— Орудие! — скомандовал я сам себе.

Развернулся к пушке и поднял пальник. Шувалов отступил в сторону, чтобы не мешать.

— Пли!

Я резко опустил пальник, соединив “фитильный” Знак и запальную связку на пушке.

Бубух!

Орудие дёрнулось, а ствол выплюнул облако пламени и дыма. На пару секунд у меня заложило уши, и я с непривычки пару раз тряхнул головой.

— Попал! — удивлённый Шувалов схватил меня за плечо. — Ей-богу, попал. Ну ты, братец, даёшь. Пятьсот саженей! Ах ты, чёрт хитрый, выиграл спор, а!

Он хлопнул меня по спине, скалясь хищной улыбкой:

— Молодец! Не зря я тебя в Париже пристроил, ой, не зря. Выучил науку, горжусь!

Шувалов так радовался, будто сам обучал меня и заслужил лавры наставника.

— Давай ещё раз! — он ткнул пальцем в другую мишень. — Покажи, что не случайно.

Со вторым выстрелом получилось ничуть не хуже. Деревянный щит разломился пополам, разбросав вокруг жёлтые щепки.

— Силён! Я думал, ты как эти, — Шувалов скривился, — только языком ворочать горазд. Ан нет, сказал и сделал, всё по чести.

Он махнул рукой и потопал в сторону кареты.

— Едем. Обсудим за обедом, чем тебя наградить.

* * *

Шувалов привёз меня в небольшую ресторацию на окраине Петербурга. Наверняка он был здесь частым гостем — сразу же забегала прислуга, навстречу поспешил сам хозяин заведения и провёл нас в отдельный кабинет.

— Как обычно, Пётр Иванович? Сейчас же всё сделаем, — рассыпался в любезностях хозяин. — Не ждали вас увидеть сегодня, но как чувствовали, как раз стерлядь начали готовить. Вина итальянского прикажете подать?

Вельможа повёл рукой по воздуху, шевеля пальцами.

— Сию секунду будет, не извольте беспокоиться. Прошу вас, присаживайтесь, закуски уже несут.

Шувалов для начала закусил, выпил немного, а уж потом начал разговор.

— Не думал, что ты и вправду учился, Костик, не ожидал. — Голос звучал покровительственно, будто я был его воспитанником. — Но так даже лучше.

Он покачал головой, кинул на меня пристальный взгляд и резко переменил тему.

— Гадаешь, зачем тебя в Петербург привезли?

Я кивнул.