Дикая утка

Р е л л и н г (хмуро). Она в переходном возрасте, любезнейший.

Я л м а р. Покуда у нее есть отец!.. Пока я не закрыл глаза!..

Стук во входную дверь.

Г и н а. Тсс, Экдал, кто-то пришел. (Кричит.) Войдите! Входит фру Сербю в верхней одежде.

(*708) Ф р у С е р б ю. Добрый вечер!

Г и н а (идя ей навстречу). Ах, это ты, Берта!..

Ф р у С е р б ю. Да, это я. Но, пожалуй, я не вовремя?

Я л м а р. Помилуйте! Вестница из такого дома...

Ф р у С е р б ю (Гине). Откровенно говоря, я не рассчитывала застать дома твоих мужчин и завернула к тебе на минуточку поболтать и проститься.

Г и н а. Как?.. Ты уезжаешь?

Ф р у С е р б ю. Да, завтра, рано утром... в Горную долину. Господин Верле отправился туда сегодня после обеда. (Мимоходом Грегерсу.) Могу передать вам поклон от него.

Г и н а. Нет, подумать!..

Я л м а р. Так господин Верле уехал! И вы теперь за ним?

Ф р у С е р б ю. Да. Что вы на это скажете, Экдал?

Я л м а р. Скажу: берегитесь!

Г р е г е р с. Я тебе объясню, в чем дело. Отец мой женится на фру Сербю.

Я л м а р. Женится на ней!

Г и н а. А! Ну, наконец-то, Берта!

Р е л л и н г (не совсем твердым голосом). Ну, это все-таки не правда же?

Ф р у С е р б ю. Нет, милейший Реллинг, истинная правда.

Р е л л и н г. Вы опять хотите выйти замуж?

Ф р у С е р б ю. Да, видно, этим кончится. Верле уж выправил все бумаги. Свадьбу сыграем тихую, там, на заводе.

Г р е г е р с. Так позвольте мне, как доброму пасынку, пожелать вам счастья.

Ф р у С е р б ю. Благодарю вас, если вы это говорите серьезно. Я-то надеюсь, что в этом браке мы оба найдем свое счастье - и Верле и я.

Р е л л и н г. Вполне можете надеяться. Коммерсант Верле никогда не напивается допьяна, насколько я знаю, и не имеет также привычки колотить своих жен, как покойный коновал.

Ф р у С е р б ю. Ах, оставьте мертвых в покое. И у Сербю были свои достоинства.

(*709) Р е л л и н г. У коммерсанта Верле, я думаю, найдется их побольше.

Ф р у С е р б ю. Он, по крайней мере, не загубил в себе того, что было в нем лучшего. А тот, кто это делает, пусть на себя пеняет.

Р е л л и н г. Закатимся же мы сегодня с Молвиком.

Ф р у С е р б ю. Не надо, Реллинг. Ну, пожалуйста, ради меня.

Р е л л и н г. Другого ничего не остается. (Ялмару.) Пойдем и ты с нами.

Г и н а. Нет, уж Ялмар-то вам не товарищ в ваших карамболях!

Я л м а р (сердито, вполголоса). Да помолчи ты!

Р е л л и н г. Прощайте, фру... Верле! (Уходит.)

Г р е г е р с (фру Сербю). Вы, как видно, довольно близко знакомы с доктором Реллингом?

Ф р у С е р б ю. Да, мы давнишние знакомые. Было время, когда у нас с ним могло дойти и... до серьезного.

Г р е г е р с. Счастье ваше, пожалуй, что не дошло.

Ф р у С е р б ю. Еще бы. Но я всегда была осторожна, не поддавалась увлечениям. Женщине нельзя быть опрометчивой в таких делах.

Г р е г е р с. А вы совсем, совсем не побаиваетесь, что я шепну отцу об этом старом знакомстве?..

Ф р у С е р б ю. Вы думаете, я сама давно не рассказала ему?

Г р е г е р с. Вот как?

Ф р у С е р б ю. Ваш отец знает все до капельки, что только могут сказать про меня с некоторым основанием добрые люди. Я сама рассказала ему обо всем сейчас же, как только он дал мне понять свои намерения.

Г р е г е р с. Значит, вы откровенны не в пример прочим.

Ф р у С е р б ю. Я всегда была откровенна. Это нам, женщинам, больше с руки.

Я л м а р. Ты что на это скажешь, Гина?

Г и н а. Что ж, женщина женщине рознь. Одна так судит, другая по-иному.

Ф р у С е р б ю. Ну, Гина, по-моему, умнее всего поступать вот как я. И Верле, со своей стороны, не утаил от меня ничего насчет своего прошлого. Вот э т о - т о больше (*710) всего нас и связало. Теперь он может разговаривать со мной обо всем, не таясь, чистосердечно, как ребенок. А этого-то ему никогда и не удавалось прежде. Он, такой цветущий мужчина, каким он был прежде, всю свою молодость, все лучшие свои годы только и слушал одни нотации. Да еще частенько без всякого настоящего повода... по одному подозрению, воображению... насколько мне известно.

Г и н а. Что правда, то правда.

Г р е г е р с. Ну, если тут пойдут такие интимные разговоры, мне лучше уйти.

Ф р у С е р б ю. Оставайтесь себе, я больше ни слова не скажу. Мне хотелось только, чтобы вы знали, что я не прибегала ни к каким хитростям, ничего не скрывала. Со стороны может показаться, что мне невесть какое счастье выпало на долю. Так оно и есть, с одной стороны. Но я все-таки скажу, что получаю не больше, чем даю сама. Я, конечно, никогда не оставлю его. Буду беречь его и ходить за ним, как никому не суметь теперь, когда он скоро станет совсем беспомощным.

Я л м а р. Беспомощным?

Г р е г е р с (фру Сербю). Да, да, только не надо говорить здесь об этом.

Ф р у С е р б ю. Все равно дела не скроешь, как он там ни старайся. Скоро ослепнет.

Я л м а р (пораженный). Ослепнет? Как это странно. И он тоже ослепнет?