Дикарь (СИ)

Положила руку на крепкое плечо, потянулась губами к его лицу. Он легко подхватил меня, пересадил к себе на колени.

— Имей в виду, красотка, — хрипло прорычал мой медведь мне в скулу, — что чем ты ближе, тем мне тяжелее… сдерживать животные порывы. Так что будь осторожна…

— Это угроза? — уточнила я кокетливым тоном. Не боялась, что тут поделаешь? И сама уже была бы не прочь пасть и взвалить ответственность за своё падение на его дикарскую натуру.

— Предупреждение.

— Тогда, может, обойдёмся словами?

— Ага, щас! Целуй давай, истомила совсем, чертовка…

Я чуть наклонилась, совсем как он, слегка коснулась губами его нижней губы, втянула её нежно, осторожно — и отпустила.

— Так хорошо?

Он кивнул:

— Продолжай.

— А всё.

Тимур захлопал глазами:

— В смысле — всё?!

— Ну, я стараюсь не будить твою звериную натуру…

— На самом деле, эффект скорее обратный.

— Тебя не поймёшь! — я притворно нахмурилась.

— Понять меня очень просто: хочешь большой и чистой любви — приходи вечером на сеновал*.

У меня в груди всё сладко сжалось и потеплело, оттого что я знала, откуда цитата.

— А если я хочу, но мне стыдно за это, то сидеть тихо в своей комнате, а с тобой видеться только в присутствии отца?

Мой влюблённый медведь принялся утробно ворчать, уговаривая:

— Что тут стыдного? Я нравлюсь тебе, мы взрослые люди…

Его руки принялись блуждать по моему телу, подключая необоримые аргументы. Я спорила из последних сил:

— Я взрослая женщина, которая дала слово…

— Бесчестному обманщику и преступнику.

— Предлагаешь мне уподобиться ему?

— Ты не подобна ему, он на твоём месте и минуты бы раздумывать не стал.

Я непроизвольно представила Витторио в объятиях Тимура и расхохоталась. Очень вовремя: смех помогает сбросить напряжение и возбуждение. Мой дикарь посмотрел на меня с удивлением.

— Ничего, — махнула я рукой. — Не обращай внимания. Ладно. Давай расходиться, — и попыталась оторвать свою пятую точку от его коленей, но у меня ничего не вышло. Мои любимые железобетонные руки крепко ухватили меня за талию и мгновенно усадили обратно.

— Я так и не получил своего восторга за декламацию Бодлера!

Я улыбнулась, погладила его по бородатой щеке — он блаженно прикрыл глаза, чуть ли не заурчал.

— Поверить не могу, что тебе не встретилось ни одной хорошей девушки! — пробормотала я в приятно пахнущую лицевую растительность. — Их полно на свете, а ты такой… мм… в тебя легко влюбиться.

Тимур распахнул глаза.

— Может, я раньше не такой был? Признаться, сразу по возвращении из сибирской ссылки, мне отчаянно не хватало светскости.

— А потом?

— А потом… меня будто прокляли. Да, возможно, что богатство — это проклятие. Оно притягивает только дурных людей.

— Глупости! Ни за что не поверю в это.

Я нахмурилась, думая о том, с чем могла быть связана такая странная тенденция.

— Эй, — Тимур бережно тронул пальцами мою щеку и подбородок. — Не бери в голову. Теперь-то со мной всё хорошо. Я тебя нашёл.

— Не ты, а твой папа, — поправила я его с улыбкой. — А может, даже это мой твоему предложил…

— Если так, он оказал мне большую услугу. — он мягко коснулся моей щеки губами. — Я буду его вечным должником. — Поцелуй в уголок губ. — С удовольствием.

Тимур наконец полноценно завладел моими губами. Он целовал меня очень нежно, постепенно становясь всё настойчивее. В конце концов я оказалась на нём верхом, лицом к лицу, а его руки — под курткой, на моих мягких местах. Затвердевшие антропогенетические причиндалы недвусмысленно упирались мне в низ живота.

— Пойдём ко мне, — хрипло попросил Тимур. — Нет, не пойдём. Ты сиди, я сам отнесу…

— Тим…

— А ты знатная садистка, Вероника Львовна!

— Просто мы не с того начали. В первый же день знакомства, помнишь?

— Как не помнить? Ты была такая смешная в своей самоуверенности…

— Смешная?! — я подскочила, пытаясь слезть с его коленей, но он меня в очередной раз не отпустил:

— Ну для меня было очевидно, что, сделай я ещё шаг — и ты тут же сдуешься.

— А если бы я не сдулась?

— У тебя есть отличный шанс проверить это сейчас.

— Сейчас совсем другое, ты же влюблён в меня. А тогда — если бы я не прервала поцелуй, что бы ты стал делать?

— Какое это имеет значение?

— Это характеризует тебя как человека.

— Мм, психоанализ! Одна из самых глупых и бесполезных штук, придуманных белыми… Да не знаю я, что стал бы делать! По обстоятельствам. А если тебе так любопытно, вот и надо было идти до конца.

— В прошлое не вернёшься. Придётся мне найти себе ещё одного дикаря и начать всё сначала!

— Только попробуй! Да и не найдёшь, я уникален.

— И скромняга к тому же.

— Скромность украшает девушек, а не сибирских дикарей. У нас для этих целей в ходу шрамы.

— Кстати, насчёт шрамов. Я до полусмерти испугалась, когда увидела у Витторио пистолет, направленный на тебя. Почему ты не отступил?

Тимур усмехнулся:

— Ты шутишь? Может, ещё предложишь заслониться тобой?

— В меня он не выстрелит.

— Даже если просто заберёт, это нисколько не лучше, чем если выстрелит в меня.

— Но хотя бы выиграть время… И если выстрелит, всё равно заберёт, а ты не сможешь сражаться.