Дикие дни

Мастер посмотрел на Виктора и невольно улыбнулся, вспомнив, как после его возвращения в пансионат доктор Карцев сидел взаперти в своей провонявшей сигаретным дымом комнате, похожий на дикаря, понятия не имеющего, как пользоваться туалетными принадлежностями, и знать не знающего, зачем вообще нужно хотя бы изредка менять одежду.

– Так с чего вы хотите начать осмотр? – осведомился доктор Иволгин.

Тем самым он давал понять, что готов выполнить каждое желание, даже любую прихоть новой администрации пансионата, за которую он принимал Мастера и его друзей, но сам никаких инициатив проявлять не собирается.

Мастер прекрасно понял сигнал, что посылал ему завлаб. Но ему не было до этого дела. Он знал, что все равно получит свое.

– Для начала, Иван Ильич, покажите нам операционную.

Доктор Иволгин попытался, но не смог скрыть удивление и растерянность.

– Операционную? – Иволгин растянул уголки тонких губ в стороны, имитируя улыбку. – Простите, но это научная лаборатория, а не больница. – Вроде как с сожалением Иван Ильич слегка развел руки в стороны и показал Мастеру открытые ладони. – Мы здесь не проводим никаких операций.

– Как же тогда вы называете помещение, в котором превращаете людей в животных? – Мастер взглядом указал на Федора.

Иволгин также взглянул на облачившегося в белый халат альтера – присутствие дикого, как и прежде, внушало ему опасение, от которого он не мог избавиться. Весь его опыт общения с этими существами говорил, что дикие чертовски опасны и могут напасть в любой момент, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Та беспечность, с какой относился Мастер к присутствию рядом с ним дикого, по мнению Иволгина, могла свидетельствовать о присущих главе новой администрации скрытых суицидальных наклонностях. Иволгину доводилось сталкиваться с подобным – двое кандидатов в Охотники поплатились за это жизнями. Хотя, похоже, они к этому и стремились всю свою жизнь. Вот только никак не могли выбрать достойный способ умереть.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – сухим, надменным голосом произнес Иволгин.

– Все вы прекрасно понимаете, Иван Ильич, – недовольно вздохнул Мастер.

Взяв завлаба под локоть, он решительно направился вперед.

– Постойте!.. – возмущенно воскликнул Иволгин. – Я не понимаю!.. Что вы делаете?..

– Идемте, Иван Ильич, я покажу вам, где тут у вас операционная, – ответствовал на это Мастер.

Завлаб пытался упираться, но с учетом разницы в силе, выглядело это откровенно глупо. Иволгину хватило ума это понять. И когда они вышли в коридор, по обеим сторонам которого тянулись застекленные лабораторные комнаты, откуда в их сторону были устремлены любопытные взгляды персонала, Иволгин бодро зашагал в ногу с Мастером, старательно делая вид, что это он ведет дорогого гостя.

Основной лабораторный блок был спланирован в виде планетарной системы. В центре располагался большой, похожий на круглый аквариум, зал, разбитый на несколько секторов. Вокруг него поясом тянулся коридор, по другую сторону которого также располагались лабораторные помещения. Интерьеры за прозрачными стенами были будто скопированы с глянцевых страниц каталога фирмы, предлагающей своим клиентам самый современный и модный дизайн научных лабораторий. Поглядывая то в одну, то в другую сторону, Виктор Карцев не мог отделаться от впечатления, что он находится не в научном учреждении, а на выставке. Посуда на полках стеклянных шкафов была идеально чистая и расставлена так, как рачительная хозяйка расставляет в серванте дорогой и красивый чайный сервиз, который выставляет на стол раз в десять лет, строго на юбилей. Банки с реактивами на стеллажах выглядели так, будто их ни разу не открывали, на многих даже контрольные бирки были не сорваны. На панелях большинства приборов, способных вызвать зависть любого понимающего в этом толк научного работника, горели только красные сетевые клавиши. Если же какие и работали, то исключительно в тестовом режиме. Виктору дважды попались на глаза работающие коллекторы, в которые не собирались никакие образцы. А в холодильных шкафах с прозрачными стенками он мог видеть ионообменные колонки, заполненные разноцветными смолами, замкнутые сами на себя. Смотрелось все это необычайно красиво, однако совершенно безжизненно. Ни в одной научной лаборатории нельзя увидеть идеальный порядок. Разве что только в той, где никто не работает. Но там все покрыто пылью.

Люди в белых халатах за стеклянными стенами были заняты, в основном, канцелярской работой. Одни что-то печатали, другие – ксерили какие-то документы, третьи – листали журналы и большими ножницами вырезали фрагменты текста.

– Хорошо у вас тут работа поставлена, Иван Ильич, – заметил на ходу Мастер.

Сказал он это таким голосом, что даже Виктор не смог понять, была ли это ирония или искреннее одобрение.

– Мы стараемся организовать процесс так, чтобы получать максимальный результат, – многозначительно изрек в ответ на это Иволгин.

– А семинары вы проводите? – спросил вдруг Карцев.