Дикие дни

– М! – восторженно вскинул он брови. – В самом деле, выделения! Да еще какие!

Он снова провел пальцем по столу и сунул его в рот.

– Доктор, мы ждем от вас диагноз, – с нескрываемой угрозой произнес генерал.

– Разумеется.

Врач сунул молоточек в карман, двумя пальцами взял больного за запястье и поднял его руку над столом.

– А почему он другую руку в стол засунул?

– Ему так удобно.

Врач показал генералу указательный палец, требуя соблюдать тишину. Закатив глаза, он прислушался к чему-то, что не слышал никто другой.

Спустя пять секунд врач разжал пальцы, и рука больного со стуком упала на стол.

– В самом деле, кишечные колики, – радостно улыбаясь, сообщил врач. После чего быстро провел пальцем по столу и сунул его в рот. – Причем, очень, ну, просто очень острые.

– Насколько острые? – спросил Чипизубов.

Врач на секунду задумался, после чего сообщил:

– Примерно, как халапеньо.

– И каков ваш прогноз?

– Ну, я думаю, метели сегодня не будет, но снегопад весьма вероятен.

– Меня интересуют шансы больного на выздоровление, – уточнил Чипизубов.

Врач провел пальцем по столу, сунул палец в рот и непонимающе воззрился на генерала.

– Пятьдесят на пятьдесят, – сказал Наутилин.

– Отличная ставка! – чуть согнув ноги в коленях, врач выбросил руки вперед и направил на генерала сразу два указательных пальца.

Откинувшись назад, генерал Наутилин сунул руки в карманы брюк.

– В таком случае, доктор, вам придется остаться с больным.

Врач бросил взгляд на проломленную голову спин-протектора.

– Надолго?

– До полного его выздоровления. Или пока он не умрет. Как вы сами видите, ситуация в высшей степени неопределенная.

– С этими? – взглядом указал на охранников врач.

– Разумеется.

– Ну, да…

Врач в очередной раз провел пальцем по столу и облизал его.

– Скажите, а здесь больше нет таких же выделений?

Наутилин толкнул к нему по столу шкатулку с эмалевой инкрустацией, на углу которой запеклась кровь спин-протектора.

Приоткрыв шкатулку, врач счастливо улыбнулся.

– Да это просто праздник какой-то!

– Рад за вас.

Кивнув референту, генерал направился к выходу.

– Где вы нашли этого идиота? – шепотом спросил Наутилин, когда Чипизубов догнал его.

– Для свой роли он хорош, – сказал Чипизубов. – Очень хорош.

– И чем же он так хорош?

– Во-первых, он сам верит в то, что он врач. А все необходимые документы я ему сделаю. Ну, а во‑вторых, вы думаете, умный согласился бы на эту роль?

Генерал ничего не ответил.

Глава 22

Вера

Вера сидела на берегу реки, в густой, высокой траве. Вода плескалась у самых ее ног. Сквозь зеленовато-голубую, прозрачную, как чисто вымытое стекло, воду был виден каждый камешек, каждая песчинка на дне. Трава блестела на солнце так ярко, что, казалось, сама светилась изнутри изумрудным огнем. Огромное дерево с развесистой кроной и стволом, покрытым грубой, морщинистой корой, стелило на землю тень, в которой можно было укрыться от солнца. Быть может, это был дуб. А может быть, и нет. Как бы там ни было, под ним можно было лежать, прикусив зубами травинку, положив под голову руки и глядя, как скользят меж листвой лучики света.

Вокруг царила умиротворяющая тишина. Слышно было, как едва слышно что-то шепчет у самого берега вода да над цветами жужжат большие, кажущиеся ужасно неуклюжими шмели. Еще бы им не жужжать! Цветы с огромными бутонами синего, красного, желтого, оранжевого цветов источали ароматы, от которых голова шла кругом.

Вера никогда не любила лето. Летом было слишком жарко. Даже самая легкая одежда вечно липла к влажному от пота телу. Воздух был наполнен пылью, пухом и всяческой мошкарой. Лето было постоянной темой для пустопорожних разговоров о том, кто куда собирается поехать. Причем, слушая их, можно было подумать, что люди и в самом деле с нетерпением этого ждут. Лето было порой традиционных обманов и самообманов, абсолютно безвкусных и безыскусных.

Но сейчас Вера была счастлива. Ей нравилось место, где она находилась. И она не хотела его покидать. Со временем ей, наверное, станет скучно здесь одной. Вот тогда она и подумает, что делать дальше.

– Вера, – негромко позвал ее кто-то.

Вера оглянулась.

Позади нее, в двух шагах, стоял Андрейка. В легких брючках до щиколоток василькового цвета и желтой майке с огромным, красным, улыбающимся смайликом на груди. На голове – сложенная из газетного листа треуголка с вставленным за отворот длинным, загнутым на конце петушиным пером. На краю треуголки можно было прочитать фрагмент набранного большим, жирным шрифтом заголовка: «КАФКА … ВСЮДУ … АМИ». Рядом была фотография – полный, глупо улыбающийся человек в модном костюме, с цветастым галстуком, стоял в обнимку с гигантской морской звездой, одетой в одни трусы.

– Здравствуй, сестра. – Андрейка присел на корточки.

Вера легла на спину и посмотрела на перевернутого вверх ногами Андрейку. Затем она сама перевернулась на живот. Только сейчас она обратила внимание, что на ней надето легкое платье с частым узором из черно-бело-коричневых, похожих на перья куропатки, пятен.

– Здравствуй, братишка. – Вера подперла голову руками и улыбнулась.