Дикий пляж

– А ничего я не видел. Это так, один из аргументов для Гуфи. – Вит невозмутимо посмотрел на Игоря, у того в глазах загорелся нехороший огонек.

Я поймал себя на мысли, что в последнее время Виталий все чаще задевает Игоря, прямо как «дед» гоняет салагу. Видя, какая злоба пышет в глазах Гуфи, я решил, что на месте Вита не стал бы перегибать палку. Нервы у всех взвинчены, а такой человек, как Игорь, в экстремальной ситуации способен на что угодно. Например, исподтишка воткнуть нож в спину.

– Вит, мы тут с Игорьком совещались… Что, если Ральф подцепил бешенство? – Я решил немного разрядить обстановку.

Вит пожал плечами и вновь хлебнул водки. Я терпеливо ждал.

– Разве это имеет значение в нашем положении? – тихо спросил он, протягивая мне бутылку, и по моей спине пробежал холодок от его безжизненного голоса. – Что тебя больше пугает – вероятность заражения бешенством или что мы никогда отсюда не выберемся? – Голос Вита дрогнул.

Некоторое время все молчали. Вит сделал еще один глоток.

Я отважился нарушить тишину, становившуюся невыносимой:

– Будем дежурить? – Я подбросил в костер еще несколько веток.

Вит кивнул и взял один прут с куском мяса. Принюхался, скривил губы в ухмылке:

– Славненько! Никогда раньше не пробовал жареной собачатины. По крайней мере, пахнет неплохо. – Он, обжигаясь, осторожно надкусил мясо и принялся сосредоточенно жевать.

Я оглядел подрумянившийся ломоть мяса и почувствовал, как мой рот наполняется слюной, желудок капризно заурчал, требуя добавки к черепашьему бульону.

Ольга наотрез отказалась есть. А уговаривать я не стал – больно много чести. Мясо было жестким, горьковатым на вкус и несоленым. Тем не менее я с жадностью накинулся на него. Глотнув водки, я передал бутылку Игорю. Тот помедлил секунду, после чего с решительным видом сделал большой глоток. Поперхнувшись, он стал надсадно кашлять. Отставил бутылку и посмотрел на свой кусок мяса.

Два чувства одновременно боролись в нем – первое исходило от прежнего Игоря Гульфика, неуклюжего недотепы, все существо которого даже мысли не могло допустить о том, чтобы съесть кусок мертвой собаки, пусть даже это вопрос жизни и смерти. Второе принадлежало новому человеку, физиологические потребности которого постепенно брали верх над различными моральными устоями и принципами, не действующими в Красной Щели. Борьба длилась недолго, и вскоре Гуфи, торопливо давясь и всхлипывая, начал есть, проглатывая большие куски.

– Чертова сука, рана так и горит. – Вит бросил взгляд на забинтованную ногу. – Если Ральф был бешеным, я первый отправлюсь к праотцам. Игорь!

Гуфи вздрогнул, словно его огрели кнутом.

– Ответь мне все-таки, как получилось, что ты прошляпил Ди?

Гуфи поежился и, словно ища поддержки, посмотрел на меня.

– В каком смысле прошляпил?

– В том смысле, – терпеливо сказал Вит, откусывая шмат мяса, – что как-то интересно получается. Дэн из дома вышел – никто этого не видел, хотя мы дежурили. Клим исчез – аналогичная хрень. Теперь Ди. Как так получилось?

– А я здесь при чем? – стараясь сохранить достоинство, спросил Гуфи, и Вит посмотрел на него так же презрительно, как смотрят на грязный дырявый носок.

– Вит, она ушла. Как ты сам говоришь, это выбор человека, – подал голос я. – И хватит доставать Игоря. Он что, назло тебе врать будет? Если хреновое настроение, иди башкой об дерево побейся.

Вит кисло улыбнулся:

– Вот за что обожаю тебя, Стропов, так это за откровенность. Ты как чукча, что видишь, то и лепишь. Ладно, проехали. Теперь нас стало еще меньше, – с трудом прожевывая мясо, продолжал он. – Кто следующий?

Бутылка опять перешла к нему. Снова наступила тишина.

– Сколько примерно километров мы сегодня прошли? – через некоторое время спросил Гуфи. Он немного успокоился, снял очки и протирал их своим неизменным клетчатым носовым платком, который стал уже почти черным от грязи.

– Километров пятнадцать. Может, меньше. Главное – настроиться на ходьбу и ни о чем не думать. Идти и идти. – Я закинул в рот последний кусок мяса.

– Ты что, баран? «Идти и идти»! – передразнил меня Вит. – Мозги тебе зачем? Или во время аварии все растерял? – Вит насмешливо смотрел на меня.

Жаркая волна мгновенно разлилась внутри меня, подкатив к горлу.

– Еще одна такая фраза, Виталий, и я вобью тебе зубы в глотку, – медленно проговорил я.

Гуфи переводил боязливый взгляд часто пинаемого уличного кота с Вита на меня. Виталий с интересом уставился на меня, словно перед ним находился редкий вид какого-то жучка, лениво зевнул и произнес:

– Да-да, конечно, вобьешь. В конце концов, ты попытаешься.

– Будь спокоен, чукча очень попытается, – усмехнулся я, но Вит пропустил эту реплику мимо ушей. Он потянулся и стал подниматься:

– Я пошел спать. Когда будет моя очередь, разбудите.

Я чертыхнулся. Когда он скрылся в палатке, Гуфи шепотом спросил:

– Ну что, говорил я тебе? Он сумасшедший!

Я рассеянно махнул рукой.