Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны

Итоги работы миссии по возвращению российских подданных на родину оказались более чем скромными и пароходы, зафрахтованные правительством, в особенности первые из них, ушли полупустыми. Не лучшим образом характеризует работу миссии и тот факт, что даже в отчетных документах в Петроград посланник затруднился назвать точное количество оставшихся в Швейцарии русских и привел на этот счет данные швейцарских властей – не менее 3000 на начало 1915 г.

Вопрос о неудовлетворительной работе миссии в Берне получил широкую огласку в феврале 1915 г. на заседании Государственной думы. Депутаты потребовали немедленной отставки и замены В.Р. Бахерахта.

Выступая перед депутатами, товарищ министра иностранных дел В.А. Арцимович¹²⁹ безуспешно пытался разъяснить им, с какими трудностями столкнулись российские загранучреждения в первые месяцы войны: «По сведениям, которые мы получили из нашей миссии в Берне и из нашего посольства в Риме, в Швейцарии было от 7 до 8 тыс. русских, в Италии тоже около того. Министерство вошло в сношение с Обществом Восточно-Азиатского пароходства, с Добровольным флотом и с Русским Обществом пароходства и торговли. В наше распоряжение мы получили шесть пароходов. На миссию в Берне была возложена обязанность, во-первых, озаботиться ознакомлением русских подданных с возможностью, которую правительство представляло им для возвращения домой. Во-вторых, по отправке той массы лиц, которые предполагали вернуться. Миссия в Берне с большим усердием занялась этим делом.

У меня в руках целая пачка объявлений, которые русской миссией были напечатаны в швейцарских газетах по этому поводу, и я утверждаю, что, если говорят, будто русские подданные были недостаточно осведомлены, то вина в их неосведомленности падает не на нашу миссию в Берне. У меня имеется донесение нашего посланника в Берне о том, как совершалась эта эвакуация, и о тех трудностях, с которыми миссия встретилась при исполнении поручения министерства. Из него видно, что отправление русских путешественников из Швейцарии встретило ряд затруднений. Прежде всего, укажу на некоторую неопределенность сроков отхода пароходов. Это произошло от того, что два парохода находились в Каире, а два другие в Пирее; их нужно было собрать в Генуе, снабдить углем, провиантом и т. п., так что полной уверенности относительно тех чисел, в которые может произойти посадка русских подданных на пароходы, не было. Ни министерство, ни миссия ими не располагали. Затем многие заинтересованные лица не нашли средств и боялись долгого ожидания очереди отправки в Генуе. Миссия начала ссужать их средствами для того, чтобы они могли выехать, и бесплатными билетами для тех из них, кто не мог представить никакого ручательства в том, что ссуду, которую миссия им даст, они возвратят.

Несмотря на то, что миссия во многом пошла навстречу потребностям русской публики, всё же на пароходы, которые мы зафрахтовали, явилась приблизительно четверть того числа, которое мы предполагали вывезти. Оказалось, что многие предпочли, в конце концов, ехать на Бриндизи, другие поехали в Марсель, третьи – кругом через Францию, Англию и Норвегию. Таким образом, русская публика и в этом случае металась и не воспользовалась теми возможностями, которые широко ей были предоставлены. Но я утверждаю, что и тут миссия сделала всё, что было в её силах. Нашего посланника в Берне обвиняли в том, будто он оставался безучастным и лично не принимал публику. Это было высказано здесь, я читал об этом в газетах и слышал со стороны. Но неужели вы поставите требование, чтобы посланник лично принимал сотни людей, менял им деньги, сообщал, куда им ехать, где прокормиться и т. д.? Мы такого требования посланнику поставить не можем.

Когда была объявлена война, посланник должен был заняться сложными вопросами международного права, которые при этом возникли. Он должен был улаживать затруднения, возникшие в деле допущения русских подданных, которое одно время Швейцария, ввиду большого наплыва иностранцев, хотела ограничить. Наконец, он личными переговорами с банкирами с большим трудом устроил денежный заем. Если бы он занимался разменом 50 рублевок на франки, то конечно не смог бы сделать всей той необходимой работы, которую он сделал.

Вот почему я считаю крайне несправедливыми нападки на нашего посланника в Берне»¹³⁰.

Несмотря на жесткую критику со стороны депутатов, руководству МИДа удалось отстоять посланника, бывшего длительный период дуайеном дипломатического корпуса в Швейцарии. Василий Романович Бахерахт скончался в Берне 5/18 октября 1916 г. после долгой болезни – у него были больные сердце и почки. Вдова посланника надолго пережила супруга. После его смерти она обосновалась в Веве и намного пережила своего супруга, скончавшись в этом городе 8 мая 1941 г.

Анатолий Николаевич Крупенский (3 ноября 1850, Кишинев – 5 декабря 1923, Рим) – посол Российской империи в Италии в 1912–1915 гг. После революции остался в Италии