Дис

– Да, – Антон чувствовал себя в этом месте как-то неловко, отчего уже несколько сожалел, что вообще сюда пришел. – Вот, – он положил на прилавок кусок стекла, который так и лежал у него в кармане с того момента, как он сначала взял его со стола, потом вынес зачем-то на улицу, а затем, не зная куда бы деть, так к себе в карман и положил. – Это, вроде, стекло, кажется, но все же… не знаю. Я вчера вечером его, ну…

– Ничего ничего, – поспешил прийти ему на помощь пожилой еврей, видя, что его посетитель совсем уже растерялся и того и гляди уйдет. – Сейчас посмотрим, что это у вас там за стекло такое, не переживайте.

После чего развернулся и прошел куда-то к себе в каморку, спрятанную за маленькой оргалитной дверью. Там он находился некоторое время, копаясь в каких-то вещах, после чего снова появился перед Антоном. В руке он теперь держал довольно увесистый прибор, представлявший из себя огромное, сантиметров в тридцать в диаметре увеличительное стекло, закрепленное на мощном бронзовом штативе с подставкой.

– Сейчас, молодой человек, – вновь успокаивающе проговорил еврей, – Натан Шаломович вам сейчас все расскажет, не переживайте так.

После чего установил прибор на стойке и стал изучать предмет. А Антон уже почему-то совсем и не переживал. То ли этот еврей действительно как-то его успокоил, то ли сам он просто так уж быстро освоился на месте. Он, конечно, еще некоторое время по-озирался по сторонам, после чего стал неспешно прохаживаться вдоль шкафов-витрин, изучая их содержимое, словно бы в музее. Его собственная вещь, которую хозяин ломбарда сейчас с интересом разглядывал, его отчего-то уже совсем не интересовала. Обойдя все витрины, и не найдя на них ничего примечательного, Антон вновь подошел к тому кольцу, на которое еще в самом начале обратил внимание. Да, действительно, кольцо было необычным. А камень, как ему тогда показалось, весьма дорогой и изящный, ну просто-таки приковывал к себе его внимание. Он даже обошел витрину сбоку, чтобы получше все рассмотреть.

– Скажите, – обратился он к хозяину ломбарда, – а это правда алмаз?

Однако старый еврей ничего ему на это не ответил, видимо, слишком уж увлекшись изучением предмета, который лежал сейчас перед ним. Антон повторил вопрос. Потом еще, посмотрев при этом на хозяина ломбарда уже пристально и несколько недоуменно. Но тот лишь пробормотал что-то неразборчивое и, как и прежде, ничего не сказал. Наконец, по прошествии нескольких минут, он все же поднял свои, чуть замутненные теперь глаза и тихо переспросил.

– Простите, молодой человек, я плохо расслышал. Вы, кажется, что-то спросили?

– Да, – ответил Антон тоже рассеянно, поскольку уже отошел от витрины с кольцом и рассматривал другую с портсигарами. – Я хотел узнать вот про это, – он указал пальцем на старинное кольцо, – это алмаз?

– Да, алмаз, – ответил ему старый еврей, – и у вас, между прочим, тоже.

Антон и Натан Шаломович одновременно уставились друг на друга. Они оба совершенно не представляли, что им сейчас делать и о чем говорить, поскольку очень остро почувствовали, что случилось нечто невероятное. Один никак не мог понять, как это он, дурак, до сих пор еще не потерял этот камень и не выкинул его. А другой, который тоже вдруг осознал, что чего-то в этом мире все же не понимает, пытался сообразить откуда у этого простофили такой камень. Ведь камень-то действительно был потрясающим. И по весу, и по чистоте. О цене такого камня Натан Шаломович в тот момент забыл даже и подумать. И это уже одно многого стоило.

Немая сцена продолжалась несколько секунд, после чего Антон все же нашел в себе силы подойти к прилавку и посмотреть на камень. Он действительно показался ему теперь каким-то очень красивым. Старый еврей, видимо, аккуратно обтер его тряпочкой, чтобы получше рассмотреть. Да и Люн, еще утром у него дома, наверное, тоже не зря обратила на него внимание. «Вот уж точно, женский глаз, – подумал Антон про себя, – видит красоту даже сквозь пепел». Наконец он оторвал взгляд от камня и посмотрел на еврея. Еврей тоже посмотрел на него.

– Так… и что же теперь делать? – как-то риторически спросил Антон.

– Продайте, – коротко и четко ответил еврей, после чего очень внимательно посмотрел на своего собеседника.

– А за сколько? – Антон все еще пребывал в неком ступоре, отчего и задал этот, теперь уже вовсе ненужный вопрос.

Ведь любой торговец, да и вообще более или менее опытный в хозяйственных делах человек, услышав такое, невольно схватился бы за голову: «Ну кто же так торгуется?!» – возопил бы он. Однако старый еврей был, похоже, поражен не меньше самого Антона, отчего также совершил непростительнейшую ошибку, сразу назвав цену.

– Сто тысяч, – после чего как-то неловко кашлянул, но тут же собрался и добавил, – долларов. Сразу.

– Сто пятьдесят, – почти мгновенно, хотя и с некоторым трудом парировал Антон. Он и сам не мог бы сейчас сказать, как это ему хватило наглости, ничего не понимая ни в камнях, ни в торговле, вступить в этот, совершенно безнадежный торг с этим, явно более опытным чем он сам соперником.