Дисперсия

По правде говоря, подобных предпочтений у нее не было, но фраза придавала ее речи подобающую дерзость. Элис не знала, утешит ли это ее мать, хотя ее саму эти слова определенно зарядили оптимизмом.

Ребекка повернулась к Элис. – Я не стану заставлять тебя идти на ампутацию, – сказала она. – Ты взрослая женщина, и это твой собственный выбор.

– Спасибо.

– И раз уж ты уверена в своем решении, нам стоит извлечь из него максимум пользы.

Глава 25

Палата для больных Дисперсией располагалась на втором этаже больницы и прекрасно пережила наводнение. Элис была готова взглянуть на привычную обстановку с новой точки зрения, но никак не могла предположить, что в итоге окажется в старой постели Тимоти.

– Я предостерегала тебя от всякого безрассудства! – сказала Элис миссис Джаспер, когда медсестры ушли, дав ей возможность устроиться в палате. – Копаться по локоть в нашем навозе было не такой уж удачной затеей, верно?

– Как же вы были благоразумны, – сказала в ответ Элис. – Пусть это станет для всех нас уроком.

Миссис Джаспер закашлялась, и Элис ощутила укол вины за свои насмешки. Но она вовсе не собиралась рассказывать всему городу, как именно примкнула к этой группе избранных; узнав об этом, доктор Харви вполне мог решить, что во всем виновата ее мать, втянувшая Элис в историю с Дисперсией.

В первый день еду согласно особой диете принес ее отец. Он сидел у постели, пока Элис ела, стараясь изображать веселое расположение духа. – Я не лучший повар в Митоне, – заметил он. – Так что тебе придется простить мои жалкие потуги.

– Да нет же, это вкусно, – настойчиво возразила Элис, попеременно набивая рот холодной запеченной картошкой и похрустывая овощами в салате. – Я знаю, что уход за садом требует больших усилий.

– Проще так, чем доставлять еду из Хэверфилда.

– В каком-то смысле это подтверждает твою старую теорию, – задумчиво произнесла она. – Если чужеродная фракция имеет форму достаточно сложного вещества, то, попадая в организм, она может обойти привычные механизмы защиты и встроиться в процессы жизнедеятельности. Именно на это мы и рассчитываем.

– Видимо, да, – согласился он. Хотя мысль о лечении, подражавшем его собственной дискредитированной модели, похоже, не доставляла ему особого удовольствия.

– Когда все это вернется к тебе в менее приятной форме, пожалуйста, не воспринимай это на счет своих кулинарных навыков, – добавила Элис.

Следующим вечером она проснулась от того, что ее живот скрутило, а тело пронизывала ноющая боль. Ей не нужно было сверяться с часами, чтобы узнать о начале перехода. Съеденная за три приема псевдопища проникла в каждую часть ее тела, и ее отторжение вызвало куда больший шок, нежели эпизодический глоток испорченной воды или кусочек фальшивого латука, жертвами которых время от времени становился каждый.

В темноте она опустила руку и ухватилась за край каменного лотка, который стоял у нее под кроватью. Слегка его приподняв, она с облегчением почувствовала вес недавнего содержимого.

Когда Элис вновь погрузилась в сон, ей снилось, что она находится в бальном зале и танцует со своим отцом под одним из прожекторов. Когда он отпустил ее руки и, кружась, растворился во тьме, Элис заметила на своем плече возбужденную и сбитую с толку птицу, пытавшуюся расклевать ее плоть. Элис попыталась ее смахнуть; она знала, что птице совсем не хотелось сидеть на плече. Но сколько бы она ни изворачивалась, дотянуться до незваной гостьи ей так и не удалось. Та просто сидела на месте, продолжая клевать.

Утром мистер Гревелл навестил Элис, чтобы забрать невидимые для них обоих образцы; Николасу в его текущем состоянии покидать склад было небезопасно.

– Следует ли мне добавить в твое меню что-нибудь конкретное? – спросил мистер Гревелл.

– В Риджвуде готовят фруктовые пироги?

– Яблочный, клубничный, персиковый или гранатовый?

– У вас все это есть?

– Моему брату принадлежит фруктовый сад, – объяснил он. – Дважды в неделю он присылает мне свежие продукты.

– Принесите по одному каждого вида, – предложила Элис. – Просто на случай, если Дисперсия проявит большее предпочтение к одному из вкусов.

Она взяла с собой дюжину книг, но не могла сосредоточиться ни на одной из них. Кашель миссис Джаспер сменился поверхностными, першащими звуками, игнорировать которые было еще труднее, чем раньше. Элис стукнула себя кулаком по ребрам, попытавшись оценить разницу в реакции ее тела на удар. Язва на ноге была хотя бы видна, но если болезнь затронула ее легкие, симптомы могли проявиться безо всякого предупреждения.

Вечером к ней зашла мать, чтобы поделиться результатами.

– В образцах не нашли ничего необычного, – сообщила она.

– А знаем ли мы, что обычно, а что нет для подобного вещества? – как бы размышляя вслух, сказала Элис. – Для сравнения той же самой диете должен следовать человек, не страдающий от Дисперсии.

– Об этом тебе следовало задуматься раньше.

Элис рассмеялась. – Неважно. Мы просто сместим дозу немного назад, к следующей точке в цикле взаимодействий.