Дитя зимы

— Таковы условия дарителей. Они хотят видеть свои имена на табличках, что совершенно естественно. И потом, все документы должным образом оформлены, страховая компания нанесла на оружие идентификационный лазерный код. Никому не удалось бы их продать.

— У кого были ключи от витрины?

— Ключей всего два. Они висят на доске в запертом шкафчике, и — предваряя ваш вопрос — оба на месте.

— Кто имел доступ к шкафчику? — терпеливо спросил Рэдклиф.

— Ну, я, само собой, и Джонна. Еще есть один запасной ключ. Он лежит в вазе на камине в нашем кабинете.

— Кто знал о запасном ключе?

— Только мы с Джонной.

— А уборщица?

— Уборщик, — поправил Мэйхью. — Дикс Лансфорд мог увидеть его, когда вытирал пыль, но вряд ли он знает, от чего этот ключ. Вдобавок, он никогда не остается один в кабинете. Не то чтобы мы ему не доверяли… Он не возьмет и булавки, если она чужая.

— У него есть ключи от самого дома?

— Нет, конечно же! Их всего пять. У меня, у Джонны и три у представителей нашего попечительского совета.

От входа повеяло холодом. Кто-то открыл наружную дверь.

— Я позвонил председателю совета. Вероятно, это он, — сказал Мэйхью, глядя поверх очков в сторону двери.

Полицейский, стоявший на посту у входа, сообщил:

— Шеф, приехал Футрелл.

В библиотеку вошел моложавый следователь в штатском с чемоданчиком, в котором лежали инструменты, необходимые для проведения осмотра. Более основательная экспертиза потребовала бы специально оборудованного фургона, но он имелся лишь в распоряжении полиции штата.

Рэдклиф разъяснил ситуацию, и Футрелл опытным взглядом окинул витрину:

— Похоже, ее очень хорошо вытерли.

Через несколько минут кисточка и порошок подтвердили это наблюдение.

— Должно быть, это Джонна взяла оружие, — сказал Мэйхью. — Оно исчезло, она исчезла, и у нее был доступ к ключам. Но зачем? Если только… О боже! Джонна странно себя вела в последнее время. Надеюсь, она взяла револьвер не для тех же целей, что ее отец?..

— Чей отец? — спросил новый голос.

— А, Натан! Бетти! Хорошо, что вы приехали!

Мэйхью тут же познакомил собравшихся с Натаном Бентоном и Бетти Котес Рамос — председателем и казначеем совета опекунов Дома Морроу.

— Бентоны и Котес — семьи, приехавшие в Шейсвилл одними из первых, — объяснил он полицейским и быстро ввел новоприбывших в курс дела.

На миссис Рамос, высокой и все еще привлекательной блондинке лет под шестьдесят, были черные брюки и черные кожаные ботинки, из-под белой куртки виднелись края кашемировой шали, а на шее — жемчужное ожерелье. Когда она сняла перчатку и протянула руку сперва Рэдклифу, а потом Дуайту, на пальцах блеснули бриллианты.

— Майор Брайант? Кажется, вы бывший… — она помедлила, выбирая слова потактичнее.

— Бывший муж Джонны? — напрямик сказал Дуайт. — Да, мэм, так и есть.

— И что, она действительно взяла оружие? — спросил Бентон. Это был мужчина чуть за шестьдесят, и при виде его Дуайту захотелось вытянуться в струнку и отдать честь.

Ростом Бентон был не больше метра семидесяти пяти, но держался так, что казался гораздо выше. Подтянутый, с пронзительными голубыми глазами, волосами стального цвета и аккуратно подстриженными седыми усами, он напоминал персонаж старого военного фильма.

— Мы сами только что приехали, — объяснил Рэдклиф. — Пока еще рано делать выводы. Похоже, оружие мог взять кто угодно и когда угодно за последний месяц.

— Глупости, — решительно заявил Бентон. — Я видел его на прошлой неделе.

— Постойте-ка, — сказал Дуайт, оторвавшись от чтения сопроводительной таблички. — Черный порох? Этот револьвер тоже стрелял патронами с черным порохом?

— Э-э… — Мэйхью покосился на Бентона, который, если верить табличке, принес в дар Дому Морроу кольт и деррингер.

— Нет. Он был изготовлен после Гражданской войны, — сказал Бентон. — Патроны тридцать шестого калибра, думается мне, хотя никогда не предполагалось, что этот револьвер будет стрелять.

— И все-таки из него стреляли, — угрюмо сказал Рэдклиф. — Как минимум дважды.

— Дважды? — озадаченно переспросила Бетти Рамос.

— Из револьвера застрелился прадед Джонны, — пояснил Мэйхью. — И ее отец тоже.

— Ужасно! — воскликнула Бетти Рамос. — Как только Джонна могла на него смотреть?

— Во-первых, она была ребенком, когда все произошло, — сказал Мэйхью. — А во-вторых, знала ли она вообще об этом?

Его вопрос был адресован Дуайту.

— Я никогда не слышал о первой смерти, — откликнулся тот. — Только о том, что ее отец выстрелил в себя и это был несчастный случай. Но она никогда не говорила, из какого оружия.

Бентон скептически поднял бровь:

— Разумеется, она должна была знать. Про это оружие в Историческом обществе мне рассказали, когда я решил отдать деррингер.

— Ну, я-то уж точно не знала, — вступила миссис Рамос. — Правда, я вхожу в совет только со Дня Благодарения.

— Оружие не было заряжено? — спросил Дуайт. — И патронов к нему тоже нет?

— Насколько мне известно, — кивнул Мэйхью.

Рация Рэдклифа запищала, и он, извинившись, вышел в коридор.

— Когда вы последний раз разговаривали с Джонной? — спросил Дуайт у миссис Рамос.