Дивная золотистая улика

– Не обязательно так, – немного смутилась я. – Просто поговорить. Объяснить, что раз мы взялись выпутывать ее из неприятностей, то скрывать от нас подробности по меньшей мере глупо. Она разумная женщина, наверняка сама это понимает. Так зачем нам тратить время и силы?

– Чтобы произвести впечатление на клиента! – объяснил Баринов. – И в дальнейшем она будет с нами предельно откровенна.

– Когда мы и без нее все узнаем? Нет, я не против, просто себя жалко. Столько людей придется опросить… от одной мысли про Татьяну Юрьевну скулы сводит. Опять начнет в меня железякой тыкать.

– Тебе все равно придется с ней еще разговаривать, – резонно заметил шеф. – И не только с ней. С дочерью надо встретиться сразу, как только она вернется, и с ее бой-френдом. Как только вернется, поняла?

– Будет исполнено! – отсалютовала я. Все-таки, тесное общение с Гошкой даром не проходит.

Вспомнив о Гошке, я, по неведомой причине, вспомнила и о его таинственных внештатных сотрудниках.

– А кстати, Сан Сергеич, вы в курсе, что у Гоши есть информаторы?

– У каждого оперативника есть информаторы, – резкая смена темы не смутила шефа.

– А вы их знаете?

– Ты о чем говоришь, Рощина? – вот теперь он смотрел на меня с изумлением. – Информатора знает только тот, кто персонально с ним работает.

– А у вас?

– Что у меня?

– У вас тоже есть информаторы?

– Естественно. Как же без них?

– А у Нины?

– Нина не оперативник, у нее другие способы. Хотя, может, и у нее есть парочка секретных.

– Сан Сергеич, а почему тогда у меня нет?

– Это ты не у меня, а у себя спрашивай, – усмехнулся Александр Сергеевич. – Нет, значит, не нажила еще.

– А как их наживают, информаторов? Не хватать же на улице первого встречного за рукав: «пошли ко мне стукачом!»

– Первого встречного, разумеется, не стоит. И вообще, это дело очень и очень постепенное. Ты оказываешь кому-то маленькую услугу, кто-то в ответ оказывает услугу тебе. Все очень чинно, благородно и исключительно по добровольному соглашению.

– Я думала, информаторы работают только за деньги.

– За деньги тоже. Но для того, чтобы у человека появилось желание взять у тебя некоторую сумму, да не просто взять, а в обмен на информацию, нужно создать условия. Ты не торопись. Придет время, обрастешь этими прилипалами, никуда не денешься.

Нашу увлекательную беседу прервала Нина.

– Гоша только что звонил. Он поговорил с Котельниковым, но в офис не вернется, завтра утром отчитается.

– А чем он сейчас занимается? – слегка приподнял брови «наше все».

– Работает по делу Воронцова. В ресторане встретил одного из сотрудников «Колизея» и занялся проверкой его репутации. Сказал, это надолго.

Шеф неопределенно хмыкнул и посмотрел на часы.

– Что ж, раз новые сведения у нас будут только завтра, рабочий день, полагаю, можно считать законченным. Вы как, девочки, не возражаете?

Ха! Еще бы мы возражали!

На следующий день я опять явилась в офис в плаще. А для беготни по делам прихватила с собой старенький френчик. Соберусь домой, тогда плащ надену и пойду по улице неторопливо, этакой гранд-дамой. Скажете – неудобно? Да, неудобно. Но я же сама не знаю, куда мне сегодня поехать придется. А в нашем городе хватает таких мест, куда в моем шикарном плаще лучше не соваться. Так что, мне теперь только по выходным, да по праздникам в него наряжаться? Или вовсе Маринке отдать?

Гоша уже был на месте. Кто бы мне рассказал, как это ему удается так хорошо выглядеть по утрам. Когда напарник вчера звонил в офис? Часов в восемь вечера? И он еще собирался остаться, как я поняла, в ресторане, «поработать» с сотрудником Воронцова. Или с сотрудницей? Наверняка это была женщина! Только не подумайте, что я ревную, ничего подобного. С кем Гошка встречается и где, совершенно не мое дело. Я просто завидую. Наверняка ведь полночи не спал, а выглядит так, словно в девять вечера, как пай-мальчик, уткнулся в подушку. По-моему, выглядеть с утра настолько свежо и жизнерадостно – просто неприлично. И людей, которые такое себе позволяют, надо штрафовать в размере одного минимального оклада. За оскорбление общественной нравственности!

Я поделилась этой идеей с Ниночкой, и она с энтузиазмом (который слегка сдерживался зевотой) меня поддержала. Мы решили не ждать, пока раскачаются наши законодатели, и ввести новые правила в одном отдельно взятом офисе. После чего, не теряя времени, объявили Гоше, что он оштрафован. Правда, денежное наказание мы заменили исполнением общественно-полезных работ. Гошка не стал спорить и взялся за чайник. Вскипятил, заварил, разлил, подал, да еще каждой по конфетке из какого-то дальнего кармана достал. Допив чай, мы подобрели и простили Гошу: сами сполоснули и убрали чашки.

До прихода Баринова я успела рассказать Гоше о своем посещении Котельниковой и о планах на ближайшее будущее. Когда шеф явился, мы все перебрались в его кабинет, и рассказывать начал Гоша.