Дмитровское шоссе

Высокий мужчина чуть моложе Олег Степановича стоял на крыльце гостиницы, глядя на разноцветные купола Покровского собора. Он был в черном плаще, со светлыми — нет, седыми — волосами и держал в руке свернутую газету со знакомым названием. Олег Степанович узнал бы Оржанова и без газеты, без плаща и даже без седых волос — отпечаток службы в КГБ был неистребим. Но он, этот отпечаток, выражался совсем не в том, о чем пишут западные шпионские романы. Оржанов ничем не выделялся среди окружающих, разве что умным лицом интеллигента и внимательным взглядом. Скорее всего, именно внимательный взгляд, глаза, которые видели все и, казалось, посылали увиденное в мозг-компьютер, выдавали его. Олег Степанович понял, что работать с ним будет интересно — но и опасно. Опасения подтвердились сразу. Увидев Олега Степановича, Оржанов молча повернулся и направился к набережной. Он свернул за угол гостиницы и пошел направо, вдоль стены, выходящей на Москва-реку. Олег Степанович даже не успел удивиться, как Оржанов остановился у ржавой несколько ступеней, ведущей вниз, к металлической двери в полуподвал. Приямок перед дверью был засыпан мусором — обрывками грязной бумаги, обертками от мороженого, осколками битых бутылок, а в середине красовалась немалая куча явно человеческих экскрементов.

Оржанов аккуратно переступил через отталкивающую кучу, словно не заметив ее, достал из кармана ключ, наклонился к двери, отпер замок и посторонился, пропуская Олега Степановича.

Контраст между отвратительной грязью перед входом и порядком внутри был разителен. Хороший, с густым ворсом ковер на полу, стол со стульями, кожаный диван, буфет. Две двери — одна вела, по-видимому, в туалет, вторая, закрытая, в другую комнату. Задвинутые занавески, толстые решетки на окнах в уровень тротуара и донельзя грязные стекла. Олег Степанович понял, что грязь снаружи не убирают намеренно.

— Располагайтесь, Олег Степанович, — Оржанов запер входную дверь и повернулся к гостю. — Чай или кофе?

— Кофе с молоком, — ответил Олег Степанович. — Признаться, этот подвальчик удивил меня.

— Здесь мы будем с вами встречаться, но не каждый раз. Для нас приготовлены еще две квартиры — на Смоленской набережной — знаете, в большом доме на углу — и на Гоголевском бульваре. В конце нашей беседы я сообщу вам место нашей следующей встречи. Значит, кофе?

— Да.

— Одну минуту. — Николай Иванович подошел к газовой плите в углу комнаты и зажег газ под уже стоящим там чайником.

— Ну вот, пока чайник закипит, мы поговорим. — Он сел напротив и посмотрел на Олега Степановича. — Мне почему-то казалось, что вы пониже ростом. Впрочем, неважно. Приступим к делу. Не буду скрывать, что после встречи, которая состоялась у вас с Василием Ивановичем, мы решили более подробно познакомиться с вашим прошлым. И кое-что нас удивило.

Олег Степанович молчал, глядя на Оржанова бесстрастным взглядом. Он отлично понимал, что если бы в КГБ знали о его связях с Ульфом Аленбю или, например, с Марком Захаровичем, разговор проходил бы не здесь. К тому же Оржанов сказал по телефону что приближается время выезда.

— Нас удивило, — продолжал Оржанов, — не только отличное знание четырех языков — согласитесь, это в общем-то большая редкость в нашей стране. Люди не понимают что знать язык — недостаточно свободно говорить на нем. Необходимо знать реалии, саму страну, существующие в ней наречия, наконец, живущих в ней людей. Знание языка — это способность оказаться за рубежом и чувствовать там себя как дома. Я не верю в существование полиглотов, способных за несколько лет овладеть тридцатью шестью языками, как этот грузин из Сухуми. Это сказка. У вас четыре рабочих — подчеркиваю, рабочих, языка. Это хорошо. Вы прекрасно ориентируетесь в западных странах — и это великолепно. Но мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.

Он встал, подошел к закипевшему чайнику, достал из шкафа две чашки и приготовил кофе.

— Вот сахар, — показал Оржанов на металлическую сахарницу в середине стола и снова сел. — Сливки в пластмассовых пакетах, к сожалению. Сначала нас удивило то, что вас не привлекли к нашей работе намного раньше. Впрочем, я сам нашел ответ на этот вопрос. Вас оставили в стороне, скорее всего, из-за вашего прошлого и из-за отличных лингвистических способностей. Вы кажетесь настолько подходящим человеком для нас, что это бросается в глаза. Надеюсь, вы понимаете меня?

— Да. — Олег Степанович помешал кофе и сделал глоток. Поморщившись, он поставил чашку на блюдце. Слишком горячо.

— У вас, как мы выяснили, есть и другие достоинства. Но положительные качества нас сейчас не интересуют. Мы собираемся поручить вам ответственное задание. Оно особенно важно потому, что на этот раз вы будете работать в одиночку и вас никто не будет дублировать. Этого требуют обстоятельства дела. Нам нужно — Василий Иванович говорил об этом — разобраться с авиасалоном в Бурже. Но тут-то и возникли затруднения.

— Какие именно? — осведомился Олег Степанович.