Дневная битва

– Я предлагаю вам служить мне, как ваш мастер служил моему брату стать королевским герольдом Лощины.

Рожер сохранил маску жонглера, хотя изумился бы меньше, соверши Тамос кульбит и запой песню. Он помнил благословенные времена, когда Аррик был герольдом герцога Райнбека. Золото и вино текли одинаково, а они с Рожером щеголяли в лучших шелках и замше. Придворные кланялись Аррику как равному, а его голос напитывался могуществом трона и разносился по городам и весям. У них имелись роскошные апартаменты в личном дворце герцога, а заодно и доступ в его личный бордель. Аррик проводил там чуть ли не каждую ночь, оставляя юного Рожера на попечение дам, когда бывал в отъезде, пьян или у женщины.

Иными словами, почти каждую ночь.

Но все рухнуло в мгновение ока, когда пьяный Райнбек завалился в постель своей любимой шлюхи, где заснул Рожер. Герцог находился в невменяемом состоянии. Он не заметил разницы, сорвал с Рожера одежду и легко преодолел его сопротивление.

– Изображаешь недотрогу, лапочка? – осведомился герцог, язык у него заплетался, сам он дышал спиртным. Он издал смешок. – Не поможет! Лучше нагнись и получи свое… Скорее отмучаешься!

И только когда Рожер с криком ударил его локтем в жирное брюхо и скатился с кровати, герцог заподозрил неладное, возмутился и зажег лампу. Он увидел в другом конце комнаты дрожащего Рожера, который сжимал в руке ножичек и пытался одеться.

Герцог взревел, и Аррик, когда вернулся из деревень, обнаружил свою королевскую грамоту разорванной в клочья. Ему не дали и часа на то, чтобы собрать пожитки и выместись из герцогских хором. Герцог ни разу не огласил причин его изгнания, и Аррик поначалу находил покровителей, но пил все больше и отвращал одного за другим, пока не дошло до того, что редко выпадал день, когда они с Рожером знали, где обретут ночлег. Они задолжали всем городским трактирщикам и владельцам гостиниц.

Пережив за секунду все это вновь, Рожер взглянул на Тамоса и прикинул, настолько ли он ненадежен как брат. Не то чтобы это имело значение… Аррик, если на то пошло, был человеком герцога и с безопасной высоты своего полета с удовольствием сообщал людям о новых податях и грядущих лишениях. Рожеру не хотелось вещать от имени Тамоса, которого он знал исключительно как вздорного бабника.

Он уважительно, как мог, шаркнул ногой и сохранил невозмутимость.

– Ваша светлость, вы оказываете мне честь, но, боюсь, мне придется отказаться.

Артер и Гамон напряглись, но не издали ни звука. Рачитель Хейс покачал головой – видно, счел Рожера глупцом.

– Подумайте хорошенько, господин Тракт, – предложил Тамос. – С женой-язычницей вы станете идеальным послом при дворе пустынного демона, а ваша госпожа считает, что именно это нам и нужно. Трон будет щедр. Вы получите земли и титул, как генерал Гаред.

Рожер пожал плечами:

– Мне Лиша Свиток не госпожа, и мне не нужно ничего из того, что получил Гаред. Я хочу лишь учить моих подмастерьев и прибывших с вами жонглеров зачаровывать подземников.

Взгляд Тамоса стал жестким.

– Не вижу причины разрешать моим жонглерам учиться у того, кто не присягнул мне на верность.

Рожер поклонился:

– При всем уважении к вашей светлости, это не ваши жонглеры. Они мои, законным образом выкуплены у цехового мастера Чоллса. У меня есть бумаги. Если вы откажете мне в этих людях, то не только растранжирите силы, способные сохранить не одну жизнь, но и сделаете так, что вскорости все энджирские исполнители станут петь про Тамоса, графа Лощины, который не уважает чужих долгов.

Впервые за все это время Тамос разозлился всерьез, но рачитель Хейс мягко тронул его за плечо, успокаивая.

– Отлично, – произнес Тамос. – Ваша маленькая компания может остаться в гостинице, если гласный Смитт еще готов вас принять. Но я этого не забуду.

Рожер снова шаркнул ногой:

– Благодарю, ваша светлость.

Тамос втянул воздух, успокоился.

– Теперь что касается подарков моей матери…

Тамос подал знак Артеру, и тот протянул Лише небольшой свиток, перевязанный зеленой лентой.

– Ее милость продолжает управлять делами энджирских женщин и назначает вас королевской травницей графства Лощина.

Лиша постаралась остаться бесстрастной. Мать-герцогиня властвовала над нею и знала, что Лиша не могла последовать примеру Рожера. Королевская травница официально главенствует над остальными. Нельзя отказаться, если нет никого, кто займет ее место и сможет перенять ее личную власть над Лощиной. Но в данном случае согласие на титул немного отличается от поступка, что совершил Гаред. Лиша узаконит правление Тамоса и примет его верховенство. Вдобавок должность успешно превратит ее в личную травницу графа. От перспективы узреть оного голым Лишу затошнило, хотя в последние дни это стало ее естественным состоянием. Она огладила корсаж, представила укореняющуюся под ним жизнь.

В помещении стояла мертвая тишина, все ждали ответа. Тамос, похоже, предчувствовал очередной отказ. И Лиша не знала, обрадуется он или нет.

– Может, тебе и мундир дадут для такого чудного титула, – самодовольно брякнул Гаред, и ей захотелось швырнуть ему в рожу щепотку перца.