Дневник, 1857 г.

16 Августа. Утро В[асилій] Дав[ыдкинъ]. Далъ ему 3 р. Иліада. Хорошо; но не больше. Пошелъ гулять вокругъ мельницы, думалъ о хозяйствѣ. К[нязь] Енгалычевъ. Хитрый, глупый, необразованный и добродушный. Поѣхалъ и затравилъ зайца. — Дома хозяйничалъ. Написалъ писуличку тет[инькѣ], прибавилъ жалованье старостѣ. — Похоть мучитъ меня, опять лѣнь, тоска и грусть. Все кажется вздоръ. Идеалъ недостижимъ, ужъ я погубилъ себя. Работа, маленькая репутація, деньги. Къ чему? Матерьял[ьное] наслажденіе тоже къ чему. Скоро ночь вѣчная. Мнѣ все кажется, что я скоро умру. Лѣнь писать съ подробностями, хотѣлось бы все писать огненными чертами. Любовь. Думаю о такомъ романѣ. —

17 Августа. Только читалъ Иліаду и отрывками хозяйничалъ. Былъ на охотѣ и у Енгалычевыхъ. Грустно и мрачно въ этомъ домѣ, никакихъ воспоминаній. Вернулся въ 1. Иліада заставляете меня совсѣмъ передумывать бѣглеца.

18 Августа. Всталъ поздно, здоровье совсѣмъ хорошо; но утромъ я разсердился, и бранился болваномъ. Бѣда! Не замѣтишь, какъ опять погибнешь. Читалъ Иліаду. Былъ Сережа, мы съ нимъ пріятно болтали. — Отъѣзжее поле совсѣмъ обдумалось, а Кавк[азской] я совсѣмъ недоволенъ. Не могу писать безъ мысли. А мысль, что добро — добро во всякой сферѣ, что тѣже страсти вездѣ, что дикое состояніе хорошо, — не достаточны. Еще хорошо бы, ежели бы я проникнулся послѣднимъ. — Одинъ выходъ. —

[19 августа. Ясная поляна — Пирогово.] 19 Августа. Въ 9 пришелъ староста. Просилъ тоже вольную, я обѣщалъ, напуталъ 50 дес. в полѣ. Вчера написалъ нѣжное письмо Толстой. Въ 11 выѣхалъ съ собаками, затравилъ однаго, пріѣхалъ въ Пирогово, тамъ гости, Ол[ьга], красныя губы, ясный голубой взглядъ изъ подлобья и горничная — тупая, молодая веселость. На жневьи [?]. Сережа вретъ, но хор[ошъ], М[аша] тяжела, тет[инька] прелесть, дѣятел[ьная], самоотв[ерженная] любовь. — Больной легъ спать. Все пилъ и ѣлъ.

20 Августа. Болтовня съ Сережей, цѣлый день шлянье, зачѣмъ то Проселковы. М[аша] тяжела, т[акъ?] планъ мой разлетѣлся. Увы, п. [?] опять. —

21 Августа. Совсѣмъ опять болѣнъ. Утромъ проводилъ Машу, почиталъ чуть чуть Иліаду, началъ писать 3[аписки] м[ужа] изъ дна.

Ходилъ гулять съ дѣтьми. Вообще цѣлый день лучше, чѣмъ другіе дни.

22 Августа. Получилъ коректуры, переправилъ кое-какъ. Ужасно взбалмошно. Послалъ, пообѣдалъ, пошелъ гулять. Позанявшись утромъ, былъ свѣжъ и доволенъ. —

23 Августа. Ложусь рано, чувствую себя свѣжимъ. Ничего не дѣлаю. Привезли лекарство. Собакъ я не куплю. Лука пріѣзжалъ, говоритъ, что мы всѣ пропускаемся черезъ машину. — Здоровье опять хорошо. —

24 Августа. Немного попробовалъ пописать, но не то. Читалъ Гомера. Прелестно. Ѣздилъ на охоту, затравилъ однаго. Написалъ холодное письмо Машинькѣ. Здоровье хорошо.

[25 августа. Пирогово — Ясная поляна.] 25 Августа. Всталъ поздно, вчера объѣлся. Здор[овье] нех[орошо]. Читалъ восхит[ительную] Иліаду. Гефестъ и его работы. Сережа желченъ, оскорбилъ тет[иньку]. Я радуюсь, что понемногу вхожу въ роль примирителя. Дай Богъ мнѣ силы самоотверженія и дѣятельности, и я буду счастливъ. Поѣхалъ съ собаками въ Ясную. Затравилъ однаго, Зл[обный] въ одиночку. Коротенькое письмо отъ Турген[ева].

26 Августа. Здоровье такъ и сякъ. Съ утра хозяйство. Плохо во всѣхъ отношеніяхъ, а больше всего, что вновь втягиваетъ меня въ крѣпостную колею. Не хочется мучаться, чтобы заводить новое. Рѣшилъ купить землю въ Бабуринѣ. Послѣ обѣда замолотье. Зябревъ отказался; читалъ Кольцова. Прелесть и сила необъятная. Далъ 5 вольныхъ. Что будетъ — Богъ знаетъ, a дѣлать людямъ лучше, хотя и не пользуясь нисколько благодарностью, всё таки дѣло и въ душѣ что то остается. Завтра ѣду чѣмъ свѣтъ. —

[27 августа

. Пирогово.] 27 Августа. Выѣхалъ чѣмъ свѣтъ. Затравилъ 2-хъ. Здоровье мучаетъ меня. Въ небѣ что-то. — Пріѣхалъ съ Д[ьяковымъ?] и Н[иколинькой], скучно, неловко. Съ С[ережей] хорошо. М[аши] нѣтъ. Ничего не писалъ и не читалъ. Помоги мнѣ Богъ начать бол[ѣе] дѣятельную и самоотверженную жизнь. Самоотверженіе не въ томъ, что берите съ меня, что хотите, а трудись и думай и хитри, чтобы отдать себя. —

28 Августа. 29 лѣтъ. Всталъ въ 7. Маш[инька] ѣздила въ Спасское. Это злило меня: въ одиночку. Свидѣлись мы съ ней таки холодновато. Права тетинька, что она не виновата во вкусѣ къ этой средѣ; но вкусъ есть къ этой отвратительной средѣ. —

Сережа уѣхалъ. Мы съ нимъ больше и больше сходимся. Главное, найти струнку, по которой играть на человѣкѣ, и свою струнку дать ему. Пріѣхали Спасскія. Скучны! Дѣти милы! Тетинька прелесть. Всѣ совѣты ея золото правды, подъ какой бы странной, пошлой формой не были. Только умѣй ихъ разобрать. — Морелька плоха. Читалъ 2-ю часть мертвыхъ душъ, аляповато. О[тъѣзжее] П[оле] надо одно писать. И тетиньку туды. Завтра ѣду къ Горчаковымъ.