Дневник эльфийского сутенера

— Спасибо, мне хватит и Предвечных Холмов. Давай лучше для начала глянем на саму башню, а то припремся к ней, а возле нее куча бродяг дрыхнет у костра. То-то будет радость.

— Нет там никого, — вяло возразил гоблин. — Ладно, идем, посмотрим.

Прихватив дома мешок и лопату, друзья пошли. Путь до заброшенной башни беспокойного мага оказался неблизким, постройка высилась недалеко от престижного района Бронзовых Птиц на северо-западе столицы. Лет сто назад и сама башня Шутника была в центре зажиточного участка Эркалона, но за истекшие годы приличная часть района передвинулась западнее, освоив пустыри под роскошные обширные сады и парки. Башня и улицы к востоку от нее постепенно стали частью бедняцких кварталов, покрываясь грязно-серым налетом нищеты.

Подойдя к возвышающейся на тридцать локтей кирпичной громаде, Кархи разочарованно протянул:

— А башня-то низковата!

— Нам и этой хватило бы за глаза, — отозвался Урр-Бах, не желая начинать новый спор. Башня и впрямь выглядела карликом по сравнению с остальными жилищами сильнейших магов Эркалона. Но была в ней какая-то грациозность, которую трудно объяснить словами и еще труднее воплотить в камне. Не зря Сертоний упомянул о ее красоте.

— У того же Ионаса башня разика в три выше, — продолжил бурчать Кархи. — А нам этот огрызок достался.

— Ты вперед-то не забегай! — одернул придирчивого гоблина тролль, — плохая примета.

— И дверь забита, — Кархи ткнул в сторону проема, заколоченного досками. Несколько рассохшихся и сгнивших досок валялись на земле. За несколько десятков лет никто из городских властей не удосужился обновить доски, справедливо полагая, что лучшей защитой являются слухи о ее беспокойном хозяине.

Урр-Бах молча отодрал трухлявые доски, отбросил их в сторону, чтобы не мешались под ногами и убедившись, что в темноте зала за дверным проемом тихо, повернулся к другу.

— Внутрь будем сейчас заходить? — спросил он у гоблина.

— Зачем? Сейчас давай на кладбище. В «Новостях Эркалона» позавчера напечатали, что похоронили Химура Скупого. Так что навестим его магичество. Вряд ли он будет возражать, если мы у него позаимствуем чуток землицы.

Тролль со вздохом пошел вслед за гоблином. Лорнхейнское кладбище было на прежнем месте и по-прежнему хранило тишину и навевало мысли о вечном. За последнее, правда, больше надо было благодарить Кархи, который благоразумно выбирал путь вдали от могил с веселенькими фокусами. Предосторожность была не лишней — могила Химура Скупого располагалась в самой престижной части элитного кладбища и за ней присматривали особо, благо сторожка стояла совсем близко.

Посмертное жилище мага ничем не напоминало башню и представляла собой обыденный роскошный гранитный склеп за обширной оградой. Наверху высилась статуя мага в два его немаленьких роста, переливающаяся в темноте искрящимся радужным сиянием.

— Дешевка! — фыркнул Кархи. — Родственнички как обычно пожадничали на магию подороже. Хотя чего еще ждать от отпрысков Химура Скупого?

— Тихо ты! — шикнул тролль, погружая лопату во влажную после утреннего дождя землю с благоухающими кустарниками у железных прутьев ограды. Остальное пространство было выложено теми же гранитными плитами. Пока тролль наполнял мешок непростой землей, Кархи придирчиво осмотрел многочисленные букеты, тоже кстати светящиеся, и выбрал пару самых приличных. — Максимум золотой за букет, — опять проворчал гоблин, отступая назад к ограде. Тут его нога поехала по скользкой почве и Кархи шлепнулся на землю, отбросив букеты в сторону. Тихо ругаясь, он начал вытирать грязные руки о штаны. Тролль молча поднял цветы и пошел в обратный путь мимо сторожки, из освещенного окна которой доносились азартные крики охранников. Кархи широко улыбнулся и быстро нагнал друга.

— Подожди! Мы еще не все достали.

Гоблин осторожно подкрался к окошку, из которого доносились типичные для игры в карты восклицания.

— Гусь, начинай наконец раздачу! — недовольно пробасил один из картежников.

— Не ори! Видишь, горло пересохло, — просипели в ответ. — Хорс, получай карту! Только она тебе все равно не поможет вернуть денежки. Держи, Фелар! И тебе, Борода. Лопата, не роняй карты, они тебе еще пригодятся.

Кархи вытянул в окно измазанные в глине руки и могильным голосом громко простонал:

— И мне тоже, сынок! Я сто лет не держал карты в руках. Ставлю золотое кольцо и свежий труп.

В сторожке наступила гробовая тишина, которая тут же сменилась истошными воплями. Картежники выскочили из уютного домика и оглашая окрестности леденящими кровь криками, унеслись в сторону главных ворот. Кархи, довольно посмеиваясь, зашел в сторожку и первым делом отхлебнул из початой бутылки.

— Неплохое винцо у этих бездельников, — сказал гоблин вошедшему вслед за ним Урр-Баху.

— Ты с ума сошел?! Они сейчас все окрестности на уши поставят! — рассердился тролль.