Дневник посла Додда

– Германские газеты опубликовали ту часть моего доклада, сделанного в Бремене, где я говорил о торговых отношениях между нашими странами, но не напечатали ни слова об ужасных последствиях и варварской жестокости, которые несет с собой война.

Он согласился с этим и весьма неодобрительно отозвался о министерстве пропаганды, которое запрещает все, что ему не по вкусу. На прощанье он сказал мне:

Вы же знаете, что партия приходит к власти путем пропаганды, а потом уже пропаганду эту невозможно остановить, равно как и отказаться от нее.

На обратном пути я оставил машину у Бранденбургских ворот и пешком направился в английское посольство, которое помещается на Вильгельмштрассе. Сэр Эрик Фиппс оказался у себя в кабинете, и мы с ним четверть часа беседовали о том, что Германия активно готовится к войне, – доказательств этого у меня накапливается все больше. Английские консулы, по-видимому, не представили ему ту информацию, которую мы получили от своих консулов, особенно из Штутгарта и Мюнхена. Сэр Эрик притворился удивленным, когда я рассказал ему о немецких закупках самолетов в Соединенных Штатах за последние полгода.

Я дал ему также понять, что Шахт в беседе со мной признал агрессивные цели нацистской партии. Эта беседа с мистером Фиппсом была конфиденциальной: я хотел подготовить его к будущему важному разговору, если президент Рузвельт вновь попытается взять американскую военную промышленность под правительственный контроль. Я надеялся склонить его к тому, чтобы он попытался убедить английское правительство начать расследование, подобное тому, какое произвел сенатор Най, вызвав волнение во всем мире⁶. Зная, что Англия заявила протест против разглашения бесчестных действий своих военных промышленников, я все же намекнул на то, что разоблачения Ная сыграли большую положительную роль. Сэр Эрик Фиппс согласился с этим, хотя не выказал желания добавить что-нибудь по этому поводу. Военные промышленники во всем мире являются главной причиной напряженности в Европе.

В половине третьего я по приглашению министерства иностранных дел поехал в оперный театр Кролла на совещание по дорожному строительству, которое сейчас широко развернулось в Германии. Присутствовали многие немцы, а также английский и французский послы. Оказалось, что совещание это устроено лишь с целью дать возможность Нейрату разъяснить внешнюю политику и «мирные цели» Германии: «фюрер больше всего на свете желает мира». Он хотел довести до общего сведения отношение Германии к принятию России в Лигу наций и к предстоящему плебисциту в Саарской области, где 11 января народ должен решить, вернуться ли ему к своей бывшей родине или остаться под управлением Лиги наций⁷

.

Все присутствовавшие на совещании члены дипломатического корпуса оставались на своих местах до тех пор, пока Нейрат не кончил говорить. Когда переводчик стал переводить его речь на английский язык, французский и английский послы удалились. Немного погодя ушли и мы с итальянским послом. С нас было довольно. Нейрат неплохой человек, но никто не верит его заверениям о мирных целях германского правительства.

Понедельник, 24 сентября.

Ко мне пришел испанский посол и рассказал, что намерен побывать на торжественном празднике в Бюхеберге 30 сентября, так как за последние месяцы он часто отсутствовал на сборищах и пропагандистских демонстрациях такого рода. Я сказал ему, что уже отказался и теперь не имею возможности переменить свое решение. Эти пропагандистские затеи так наивны и даже отвратительны, что я не могу присутствовать на них, кроме тех случаев, когда официальное положение посла делает это необходимым. Пожалуй, нужно будет сообщить об этом государственному секретарю Хэллу и узнать его мнение.

Среда, 26 сентября. Бельгийский посланник, вернувшись из долгого летнего отпуска, зашел ко мне поговорить о германских делах и об угрозе со стороны Гитлера. Он уверен, что в ближайшем будущем война нам не грозит, но она является главной целью нынешнего германского правительства, причем война не против Франции или Бельгии, а против Австрии и Чехословакии.

– Такова цель Гитлера, ведь это гораздо вернее, чем поход на Запад, потому что тогда против Германии объединятся Франция, Англия и Бельгия, – сказал он.

Совершенно ясно, что между бельгийским и французским правительствами есть разногласия: у Англии же с Бельгией контакт более тесный. Посланник очень интересовался, есть ли надежда на то, что Соединенные Штаты вступят в Лигу наций, пока пост президента занимает Рузвельт. Я мог сказать только одно: лично я приветствовал бы вступление Соединенных Штатов в Лигу наций и, насколько мне известно, Рузвельт в период с 1920 по 1930 годы был того же мнения.