Читаем Дневник. Том 1 полностью

16 февраля. Какая мучительная жизнь. Сегодня пятница, у меня совсем свободный день. Казалось бы, сиди и занимайся. А дров нет. С утра я повезла на салазках белье в прачечную, оттуда на Мальцевский рынок. Купила 2 кг картошки – 46 рублей, и мешок дров, повезла на санках домой. Втащила на второй этаж, устала страшно. Потом пошла в лавку, выдача постного масла. Увы, кончилось, будет вечером. А у меня уже две недели нет никакого жира. Так проканителилась часов до трех. В 6 часов совещание в ремесленном училище об экзаменах. Т. к. я совсем внове и не знаю, что к чему, пошла. Совещание было очень коротким, и я пошла пешком за маслом, магазин против цирка. Постного масла нет, есть комбинированный жир, который надо брать в банку. Ушла. В трамвай не попасть. Пошла пешком домой!

Весь вечер перешивала себе блузку, затем стирала и вот ложусь, уже поздно. Можно ли тупей провести день?

А работы гибель.

8 марта.

Опять лежу с гриппом и мучительным кашлем. Только что я размечталась о том, как благодаря службе выйду из нищеты, и вот adieu veau, vache, cochon, couvée[1286]! Две недели болезни – это минус 500 рублей.

Не везет.

Заходил Кочуров, рассказал, что с Богданова-Березовского снята уплата сотен тысяч, вообще снято все! Очевидно, по словам Ю.В., – «за большие услуги, оказанные… НКВД». Попов давно подозревал Богданова-Березовского в этой collaboration, а также и Шостаковича! Последнему я не верю. Хотя Д.Д. трус.

Кочуров меланхолично констатировал новую волну «бдительности», на это я ему сообщила об аресте Гнедич, Асты Галлы (Ермолаевой), Булгаковой и Екатерины Макаровой, он пришел в ужас. Насколько мне известно, все эти три писательницы – божьи коровки.

Говорят, что всех наших военнопленных, возвращающихся из немецкой неволи, препровождают в свои концлагеря или на шахты, не разрешая побывать дома![1287] (Сослуживец Ольги Андреевны.)

Вот уж, что называется, без черемухи![1288]

11 марта. В комнате холодно. Дров нет. Первый раз сегодня встала и отправилась на рынок за дровами. Купила две вязанки за 60 рублей и повезла. Два раза санки перевертывались, пошла кровь из носу, еле дотащила до дому. Нищета, нищета насильственная. Половина зарплаты у всех вычитается. Ставка у Елены Ивановны в университете 1000 рублей – на руки получает 580. И так у всех.

Дров нигде не заготовили. В университете, в Эрмитаже, в Академии художеств не топят. Леля Якунина рассказывала, что пишет в шубе, натурщица стоит одетая, в валенках. А им говорят: следите за формой!

Я напрягаю мозг, чтобы придумать, какими доводами убедить Храпченко, чтобы разрешили возродить наш театр. Сделать это надо. Так хочется еще поработать с марионетками, с хорошим нашим коллективом. Быть преподавателем скучно. Никогда не любила этого дела. Опостылела эта мучительная, нищенская, рабья, полуголодная жизнь.

Учебник по истории западного искусства под редакцией Пунина[1289]: на каждой странице тексты Маркса и Энгельса, совершенно как в Евангелии приводятся пророки. Эти тексты на все случаи жизни. Причем подлинная история часто противоречит марксистским истинам.

Анна Ивановна была у своей приятельницы Людмилы Владимировны – к той приехал из Ревеля сын Вишневского, которого она воспитала. Он моряк, коммунист. В Ревеле женился, венчался в церкви, шаферами были моряки, партийные. Жена (18 лет) прислала письмо, в котором, между прочим, пишет: «Мы венчались по всем обрядам православной церкви!»

Вдобавок ко всем прелестям нашей жизни трамвай стал недосягаемым удобством. Я то и дело хожу по утрам пешком на Михайловскую площадь, но это пустяки. Елена Ивановна с Ковенского переулка ходит пешком в университет. Щекатихина с Петроградской стороны – на Фарфоровый завод. На днях Ольга Андреевна пришла из Волковой деревни. Всегда и во всем полное принципиальное презрение к обывателю и его нуждам, к человеку вообще.

14 марта. Как хорошо Федин написал о Шишкове: «Это был человек любви, сердца, человек нежной души. Вряд ли у другого нашего современника писателя найдется столько преданных друзей, сколько оставил сейчас на земле Вячеслав Яковлевич. Поистине он дал нам много счастья. Это был Человек»[1290].

Про Толстого этого не скажешь. Это был не крупный человек, и друзей он не оставил. Он людей не ценил, не любил, они были ему не нужны. От скольких людей, друзей он отрекся на моих глазах: Замятин, Старчаков[1291]; такова же и Наталья Васильевна.

Последний раз я встретила В.Я. на улице осенью 41-го года. «Что сделали они со страной! За двадцать пять лет разорили, сделали нищей», – говорил это В.Я. возмущенно, озлобленно. Он был со мной часто очень откровенен.

Перейти на страницу:

Все книги серии Россия в мемуарах

Воспоминания. От крепостного права до большевиков
Воспоминания. От крепостного права до большевиков

Впервые на русском языке публикуются в полном виде воспоминания барона Н.Е. Врангеля, отца историка искусства H.H. Врангеля и главнокомандующего вооруженными силами Юга России П.Н. Врангеля. Мемуары его весьма актуальны: известный предприниматель своего времени, он описывает, как (подобно нынешним временам) государство во второй половине XIX — начале XX века всячески сковывало инициативу своих подданных, душило их начинания инструкциями и бюрократической опекой. Перед читателями проходят различные сферы русской жизни: столицы и провинция, императорский двор и крестьянство. Ярко охарактеризованы известные исторические деятели, с которыми довелось встречаться Н.Е. Врангелю: M.A. Бакунин, М.Д. Скобелев, С.Ю. Витте, Александр III и др.

Николай Егорович Врангель

Биографии и Мемуары / История / Учебная и научная литература / Образование и наука / Документальное
Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство
Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство

Не все знают, что проникновенный лирик А. Фет к концу своей жизни превратился в одного из богатейших русских писателей. Купив в 1860 г. небольшое имение Степановку в Орловской губернии, он «фермерствовал» там, а потом в другом месте в течение нескольких десятилетий. Хотя в итоге он добился успеха, но перед этим в полной мере вкусил прелести хозяйствования в российских условиях. В 1862–1871 гг. А. Фет печатал в журналах очерки, основывающиеся на его «фермерском» опыте и представляющие собой своеобразный сплав воспоминаний, лирических наблюдений и философских размышлений о сути русского характера. Они впервые объединены в настоящем издании; в качестве приложения в книгу включены стихотворения А. Фета, написанные в Степановке (в редакции того времени многие печатаются впервые).http://ruslit.traumlibrary.net

Афанасий Афанасьевич Фет

Публицистика / Документальное

Похожие книги

Бандеровщина
Бандеровщина

В данном издании все материалы и исследования публикуются на русском языке впервые, рассказывается о деятельности ОУН — Организация Украинских Националистов, с 1929–1959 г., руководимой Степаном Бандерой, дается его автобиография. В состав сборника вошли интересные исторические сведения об УПА — Украинской Повстанческой Армии, дана подробная биография ее лидера Романа Шуховича, представлены материалы о первом Проводнике ОУН — Евгении Коновальце. Отдельный раздел книги состоит из советских, немецких и украинских документов, которые раскрывают деятельность УПА с 1943–1953 г. прилагаются семь теоретических работ С.А.Бандеры. "научно" обосновавшего распад Советского Союза в ХХ веке.

Александр Радьевич Андреев , Сергей Александрович Шумов

Документальная литература / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное