Дневники 1932-1947 гг

Через пару часов по коридору раздался неистовый крик Зины Ржевской: "Бронтман, бросай все, иди к Янтарову". Пошел. - "Поезжай немедленно на завод "Авиахима". Там Ворошилов, Каганович и другие. Помчался, захватив фотографа Вдовенко.

Приезжаем, встречает секретарша директора Беленковича - Клавдия Алексеевна Липкина: "Слава Богу, везде вас искали! Догоняйте, он сейчас в таком-то цехе" Вместе с дежурным по заводу Слободским ринулись туда. Ворошилов вместе с нач ГУАП Л.М. Кагановичем, проф. А.Н. Туполевым и (вычеркнуто) осматривал новою машину завода. Он внимательно осматривал каждую деталь машины. Беленкович представил ему конструкторов Маркова и Скарбова. Военный приемщик Кузнецов, (вычеркнуто), непрестанно пикировались с Беленковичем по поводу отдельных деталей. Воршилов молчал, слушал, очень редко задавал вопросы. Он интересовался вопросом как удобно сидеть в этой машине, какая видимость, какое поле обстрела, удобно ли выкидываться. Беленкович приказал продемонстрировать скидывание бомб. Кто-то залез в машину, дал контакт. Бомбы остались на месте. Он снова взялся за контакт.

- Поздно, цель осталась позади, - засмеялся Ворошилов, - сейчас уже бесполезно сбрасывать.

Показали новый бензиновый кран "для умных людей" - говорит Беленкович.

- Нет, умные люди делали, - поправил Ворошилов, - а раньше делали дураки.

У него очень тихий голос, говорит он очень спокойно. Сзади кто-то поражается: наркому больше 50 лет, а какой свежий цвет лица, посеребрены только виски, блестящая выправка. Он чуть заметно прихрамывает, вернее чуть волочит ногу (вероятно, след ранения). Одет в форму, фуражку, светлое легкое застегнутое пальто с отворотами.

Пошли дальше.

Беленкович представил наркому Шевченко - "тот, который ходил на 11 км." Шевченко стоял вытянувшись.

- Знаю. Как дела? - спросил Ворошилов.

Позднее, осматривая машину, на которой летал Шевченко, Ворошилов спросил его: "На какую высоту собираетесь еще?" Шевченко подумал: "Тысяч 14". Беленкович засмеялся "Мне он говорил 15. Значит - тысячу оставляет в запасе." Засмеялся и Ворошилов.

Вышли на аэродром. Его развезло. Ворошилов вышел из машины и проваливаясь в снегу и лужах пошел к деревянному мостику впереди. Вылезли и другие. Машина с летчиком Калиншиным И.И. и диспетчером Слуцким поднялась в воздух, сделали два круга, прошли на полной скорости. Одновременно мимо прошел истребитель. "Быстро летает"- улыбнулся Ворошилов.

Летчики вернулись когда мы были в новом ангаре. Калиншин вытянулся перед маршалом.

- Машина мягкая, в управлении хорошая - доложил он.

- Скорость? Пробег? Работа тормозов? - спрашивал Ворошилов.

Затем он обратился к Слуцкому:

- Тесно или нет в задней кабине? Удобно ли стрелять? Обзор?

Затем он попросил Слуцкого сесть в пилотскую кабину.

- Откройте колпак! Закройте! Откройте! Закройте! - командовал он.

- А как вам нравится колпак? - обратился он к Шевченко.  - Вы же на ней летали?

- Так точно, на ней! - ответил Шевченко - Я бы его немного переделал.

Беленкович представил инж. Щербакова.

- А, помню - сказал Ворошилов - Замечательная идея.

Ему рассказали о прошлых и сегодняшнем полете. Сообщили, что на "каланче" сидел Шевченко.

- Идет? - улыбаясь, спросил Ворошилов Володю.

- Хорошо идет!

- Не бросайте этого дела, у него большое будущее - сказал, прощаясь, нарком Щербакову.

Ворошилов дал несколько практических указаний Беленовичу, осмотрел другие машины и затем около часа участвовал вместе с другими приехавшими в техническом совещании у директора завода. Всего он пробыл на заводе больше трех часов.

Дали короткую заметку о посещении.

8 апреля.

Л.Берлин - Т. Иванова.

Хотел восстановить в памяти историю гибели Берлин и Ивановой. Они готовились к прыжку давно. Еще прошлым летом Люба говорила Хвату: "Когда же будет получено разрешение?!" Наконец, разрешение было получено. Берлин и Иванова начали систематическую тренировку. они учились затягивать точно, определять время падения, управлять своим телом в полете, выходить из штопора.

Встретившись как-то со мной в Доме Печати, Люба усиленно просила при звонках ей домой ничего не говорить о прыжках: "Мама не знает, не надо ее беспокоить. Она с ума сойдет."

За несколько дней до прыжка - 19 марта - мы сидели за банкетом в Центральном аэроклубе (по случаю прибытия первого парашютного десанта, вылетевшего в Смоленск, там прыгнувшего и прибывшего обратно на лыжах.)

Рядом со мной сидел Хват, против Нина Камнева, Слепнев и Тамара Иванова. Она шутила и рассказывала о своих последних прыжках, смеясь отказывалась от предложения Слепнева поехать в ресторан.

- Снимите меня с пивными бутылками, - попросила она меня. Я щелкнул. Затем в кабинете снял группу (она, Слепнева, Шахт и еще кого-то). После, на аэродроме, она мне все время напоминала про этот снимок и просила обязательно ей отпечатать. Я обещал.