До самого рая

Все выходные и весь понедельник я думала об этой женщине, которая живет в Четырнадцатой зоне, и когда наступил вторник, а следовательно, мой свободный вечер, я все еще думала о ней. После ужина я сразу пошла в спальню и не стала помогать мужу вымыть посуду, как я это обычно делаю, чтобы хоть как-то скоротать время. Лежа в кровати, я пыталась себя убаюкать и спрашивала дедушку, что мне делать. Я представляла, как он говорит: “Все хорошо, котенок” и “Я люблю тебя, котенок”, но не могла придумать, что еще он мог бы сказать. Если бы дедушка был жив, он бы помог мне понять, что меня тревожит и как это исправить. Но дедушка умер, так что мне приходилось во всем разбираться самой.

Потом я вспомнила: женщина в туалете сказала, что следила за своим мужем. Мой муж, в отличие от ее мужа, не уходил из дому рано утром и не возвращался поздно вечером. Я всегда знала, где он, за исключением четверга.

И тогда я решила, что в следующий четверг тоже прослежу за ним.

На другой день я обнаружила в своем плане изъян: в свободные вечера муж никогда не заходит в квартиру после работы, так что мне придется или найти способ проследить за ним прямо от Фермы, или как-то вынудить его сначала вернуться домой. Второй вариант показался мне проще. Я долго размышляла над тем, как мне его осуществить, и наконец придумала.

В среду вечером за ужином я сказала:

– Похоже, у нас душ протекает.

– Я ничего не заметил, – сказал он, не глядя на меня.

– На дне ванны уже целая лужица, – сказала я.

Он поднял глаза от тарелки, отодвинул стул и пошел посмотреть. Я заранее вылила в ванну полстакана воды; ее должно было остаться ровно столько, чтобы казалось, что из крана течет. Я слышала, как он отодвинул шторку, быстро открыл и закрыл краны.

Я сидела на месте, выпрямив спину, как учил меня дедушка, и ждала. Муж вернулся хмурый.

– Когда ты это заметила? – спросил он.

– Сегодня вечером, когда пришла домой.

Он вздохнул.

– Я обратилась в инспекцию зоны, чтобы они прислали кого-нибудь посмотреть кран, – сказала я, и он взглянул на меня. – Но прийти этот человек сможет только завтра в 19:00, – продолжала я.

Он перевел глаза на стену и снова вздохнул так тяжело, что его плечи поднялись и опустились.

– Я знаю, что у тебя завтра свободный вечер, – сказала я, и мой голос, наверное, прозвучал испуганно, потому что он опять посмотрел на меня и слегка улыбнулся.

– Не волнуйся, – сказал он. – Сначала я вернусь домой, чтобы побыть с тобой, а потом уйду.

– Хорошо, – сказала я. – Спасибо.

Уже потом я поняла, что он мог бы перенести свой свободный вечер на пятницу. А потом, еще позже, я поняла: раз он хотел уйти в четверг, как обычно, значит, кто-то – тот, кто посылал ему записки, – вероятно, всегда ждет его по четвергам, и теперь ему нужно найти способ сообщить этому человеку, что он опоздает. Но я знала, что он подождет, пока не придет техник: расход воды проверяется каждый месяц, а если превысить норму, придется платить штраф, и это внесут в гражданское досье.

В четверг я сказала доктору Моргану, что у меня течет душ, и попросила разрешения уйти пораньше. Домой я вернулась на семнадцатичасовом шаттле, так что к тому времени, когда пришел муж – в 18:57, как всегда, – я уже готовила ужин.

– Я не опоздал? – спросил он.

– Нет, – сказала я, – никто не приходил.

На всякий случай я приготовила вторую котлету из нутрии, а также ямс и шпинат еще на одну порцию, но когда я спросила мужа, не хочет ли он чего-нибудь съесть, пока мы ждем, он покачал головой.

– А ты поешь сейчас, пока горячее, – сказал он. Нутрия становится жесткой, если не съесть ее сразу.

Я села за стол и принялась вилкой гонять кусочки мяса по тарелке. Муж тоже сел и открыл свою книгу.

– Ты точно не хочешь есть? – спросила я, но он снова покачал головой.

– Нет, спасибо, – сказал он.

Некоторое время мы молчали. Он поерзал на стуле. За ужином мы никогда много не разговаривали, но нас хотя бы объединяло то, что мы садились есть вдвоем. Теперь мы как будто были заключены в стеклянные ящики, стоявшие рядом, и хотя другие люди могли видеть нас, сами мы не видели и не слышали ничего из того, что происходило вокруг, и понятия не имели, как близко находимся друг к другу.

Он снова поерзал на стуле. Перевернул страницу, потом перелистнул ее обратно, перечитывая то, что уже прочел. Посмотрел на часы, и я посмотрела тоже. Было 19:14.

– Да что ж такое, – сказал он. – Где его носит? – И посмотрел на меня. – Никакой записки не оставляли?

– Нет, – сказала я, и муж покачал головой и снова уткнулся в книгу.

Пять минут спустя он поднял глаза.

– Во сколько он должен был прийти? – спросил он.

– В девятнадцать ноль-ноль, – сказала я, и он в очередной раз покачал головой.

Еще несколько минут, и муж окончательно отложил книгу. Мы оба сидели, глядя на бесцветный круглый циферблат часов.

Внезапно он встал.

– Мне надо идти, – сказал он. – Мне давно пора. – Было 19:33.– Я… я должен быть на месте. Я уже опаздываю. – Он посмотрел на меня. – Кобра, если он придет, ты справишься без меня?