Добро не оставляйте на потом

– Да, Nonno? – Анина продолжала колдовать с карандашом и калькой.

– У тебя что, татуировка?

Рукав на поднятой руке Анины задрался, оголив узор.

– Не смотри.

– Твоя бабушка терпеть не могла татуировки.

– Возможно, эта ей бы понравилась.

Анина сунула карандаш за ухо, закатала рукав и показала деду со вкусом сделанную татуировку. На внутренней стороне предплечья тонким витиеватым шрифтом было выведено имя «Матильда».

– Как они это сделали? – поразился Олимпио.

– Они мастера своего дела. Я попросила их скопировать бабушкину подпись с чека, который она мне прислала на прошлый день рождения. Я его так и не обналичила, будто чувствовала. Тебе нравится?

– По-моему, да, – с удивлением произнес Олимпио.

– Я рада. В конце концов, я немножко шотландка. Значит, во мне тоже живет бунтарь.

Как это нередко бывает в Шотландии, небо без предупреждения разверзлось, и в сопровождении грома хлынул сильный ливень, словно для итальянских туристов у небес был припасен какой-то особый замысел.

Анина быстро спрятала кальку под легкую куртку. Олимпио застегнул плащ и поднял голову.

– Скорее, Nonno. Бежим!

Эпилог

Карур, Индия

Наши дни

Щуплый босой мальчишка лет одиннадцати стоит на коленях на дне ямы и роет руками красноватый грунт. Это его яма, он копал ее почти два месяца. Около двух футов шириной и около пяти глубиной. У него нет кепки, чтобы спасаться от палящих лучей, и потому он намотал на голову футболку. Когда розовые облака, плывущие по лазурному небу, прикрывают солнце, становится чуть легче. Из одежды на нем лишь шорты, они сильно ему велики, и он завязал их на животе узлом, чтобы не свалились. На штанине крупными буквами вышито «Nike».

Рядом с ним стоит пустая плетеная корзина. Он поднимает камень, похожий на наконечник стрелы, и постукивает им по выходу породы. Опускает голову к земле. Примерно в двадцати футах от него копает его брат, только на глубине десяти футов. Он старше, опытнее и, конечно, проворнее. По всему огромному пространству рассеяны мальчишки из их деревни, и все они заняты одним и тем же: стучат камнем о камень и прислушиваются в надежде услышать глухой звук. Камень, издающий такой звук, уже не просто камень – в нем живет рубин.

Мальчик счищает землю вокруг породы. Земля влажная – значит, рядом змеи или подземный ручей. Неподалеку протекает река Амаравати. После весенних дождей здесь всегда грязь – вода просачивается вглубь, и паутина ручейков тянется на многие мили. Есть старинная история о слонихе, которая погибла на берегу реки, спасая камни, добытые в шахте, и теперь, столетия спустя, на месте ее гибели растет пышная зелень. В ее честь эту зелень называют «слоновьими ушами».

Камнем-наконечником мальчишка постукивает по куску породы, высвобождая его. Наконец он вытаскивает добычу размером с большой мужской ботинок. Он стучит обломком по откосной стене. Стягивает с головы футболку.