Добро пожаловать в Пхеньян!

Даже если очевидно, что южнокорейским медиа нельзя доверять, чтобы подтвердить наши предубеждения, представление беспочвенной болтовни в качестве факта является предпочтительной тактикой. Перед тем как запретить американцам поездки в Северную Корею в 2017 году, СМИ развернули кампанию, бесконечно повторяя заявления Госдепартамента о том, что деньги от туризма МОГУТ БЫТЬ (а могут и не быть… – на этом старались не акцентировать внимание) направлены на программу развития ядерного оружия. Читатели таких статей, конечно, легко пропускали мимо ушей и глаз стыдливые оговорки. Если бы Госдепартамент в самом деле хотел узнать, куда идут в Северной Корее деньги от туризма, то чиновники могли бы просто сесть и поговорить с Саймоном из «Koryo Tours», Алеком из «Tongil Tours» или любыми другими представителями западных турагентств, направляющих своих клиентов в КНДР. Они точно могли бы выяснить, на что тратится каждый доллар. Разбивка по стоимости всех «олл-инклюзив» туров предоставляется корейской стороной – людьми вроде товарища Кима из Корейской государственной туристической компании: это цена авиабилетов компании «Air Koryo» в оба направления или билетов на поезд из Китая; оплата гостиничных номеров, стоимость которых различается в зависимости от уровня гостиницы, класса номера и набора предоставляемых дополнительных услуг (например, наша гостиница «Сосан» является бюджетным вариантом), оплата работы обязательных двух гидов и водителя; стоимость питания за всё время пребывания в стране и т. д. Нельзя также забывать о той сумме, которую закладывают в окончательную стоимость тура западные турагентства, никоим образом не связанные с правительством КНДР. Эти деньги идут на оплату работы их собственных гидов, которых часто отправляют в страну вместе с группами, а также из этой суммы формируется непосредственная прибыль турагентства. Так как Северная Корея остается чем-то абстрактным для большинства из нас, то очень легко поверить всему тому, что нам говорят. Очень просто представить, что каждый доллар, потраченный туристом, идет прямо в карман Ким Чен Ыну. И проигнорировать тот факт, что туризм в КНДР – это ИНДУСТРИЯ, в которой соревнуется друг с другом целый ряд коммерческих, стремящихся к прибыли компаний.

Возможно, такие аргументы убедят не всех. «Безусловно, у Северной Кореи есть свои собственные коммерческие предприятия, как и везде, – может сказать кто-то, – но из-за жесткой вертикальной экономики в стране, всегда остается возможность, пусть и небольшая, что любой доллар, оставленный тут, может в конечном счете пойти на ядерные программы». Это правда – из-за присущей корейскому режиму завесы секретности никто не сможет со стопроцентной уверенностью сказать, куда ежегодно уходит небольшая прибыль от туризма. Северная Корея не публикует статистические данные о своем бюджете на военные нужды, а поскольку мы отказываемся от любой дипломатической вовлеченности, то мы и не можем собирать какую-либо информацию прямо на месте.

Однако мы знаем точно, что общая прибыль от туристической деятельности на северокорейском направлении относительно мала, так как на этом рынке всего несколько турфирм и они не скрывают информацию о результатах своей работы: порядка пяти тысяч туристов в год отправляются в КНДР (данные за 2017 год). Для сравнения – Франция ежегодно принимает более восьмидесяти пяти миллионов туристов.

* * *

Есть еще много деталей моей личной жизни, в которые я не могу и не буду посвящать госпожу Пак. Я не могу рассказать ей, что на самом деле живу в Берлине не один. В корейском обществе нет дискурса для описания людей, которые могут быть непохожими на других. Корейцы этнически гомогенная нация, да и сексуально тоже. Первый вопрос, который задают мне при встрече незнакомые люди, – где сейчас моя жена. Живя в крайне консервативной среде, оторванной от внешнего мира, в центре которой находится традиционная семья, безумно трудно даже представить, что кто-то может выбрать для себя – по своей ли воле или по врожденной необходимости – жить другой жизнью. Что женщина может – уффф – решить не выходить замуж или не иметь детей. Или не выходить замуж и при этом иметь детей. Секс – табуированная тема в этом ханжеском обществе, в котором даже в кино нельзя увидеть целующуюся влюбленную пару. Сексуальное образование напрочь отсутствует в школьных программах. Гомосексуализм как понятие не существует вообще – и это несмотря на то, что нет никакого закона против него. Хотя, если учесть, что у страны одна из самых многочисленных армий в мире, можно допустить, что за плотно закрытыми дверями раздельных казарм что-то и происходит, но ни слова об этом не говорится. Большинство северокорейцев просто не поймут вас, если вы вдруг спросите их про гомосексуальность. Если тут и есть «негетеросексуалы», живут они в обстановке крайнего смятения, не имея возможности как-то выразить свое естество.