Читаем Добро пожаловать в Пхеньян! полностью

Закончив кланяться, я нацепил солнечные очки и отошел, чтобы получше рассмотреть элементы композиции Великого Монумента на холме Мансудэ, которые нравятся мне больше всего: две скульптурные группы по обеим сторонам от статуй вождей. Первая посвящена вооруженной борьбе с японцами, которая привела к образованию государства, а вторая изображает триумфальное строительство социализма и солдата, попирающего ногами американский флаг. Эти фрагменты, в отличие от статуй Кимов, были сделаны с кропотливым вниманием к деталям, и, несмотря на их соответствие многократно оплеванным канонам соцреализма, было что-то прекрасное в том, как они передавали чувства упорства, надежды и гнева, выраженные на лицах солдат, рабочих и крестьян, фигуры которых образовывали эти рельефные группы; естественность композиции подчеркивала ее целостность, одновременно позволяла наблюдателю почувствовать состояние борьбы и увидеть пластику движения каждой отдельной фигуры.

Чему же улыбаются эти обожествленные Кимы? Повернувшись к ним спиной, можно увидеть не менее грандиозный простор; его величественность подчеркивают круто уходящие вниз ступени, каждую из которых необходимо преодолеть, для того чтобы подняться от суетящейся внизу улицы к самому подножию статуй. Перед вами урбанистический пейзаж – вид на одну из крупных улиц Пхеньяна, которая простирается через реку Тэдонган. Но Кимы улыбаются не только идиллической картине столицы, окружающей их, но и еще одному монументу, расположенному на другой стороне реки Тэдонган.

Если ваше зрение не слишком острое, вам, возможно, понадобится бинокль, чтобы хорошо рассмотреть этот монумент, так как перед ним раскинулся большой зеленый парк площадью около полутора гектаров, переходящий в чуть меньшую по размерам площадь, на которой проводятся митинги и массовые танцевальные мероприятия. Три символа, сделанные из гранитных блоков, являются центром Монумента основания Трудовой партии Кореи. Молот символизирует рабочий класс, кисть – интеллигенцию (уникальный вклад Северной Кореи в иконографию международного социализма, причем к «интеллигенции» тут относятся и «белые воротнички»), серп – трудовое крестьянство. Этот триединый символ внизу окружен конструкцией в форме кольца, также сделанной из гранита, на которой виднеется бронзовая надпись, гласящая: «Да здравствует Трудовая партия Кореи, организатор и руководитель всех побед корейского народа!» Что характерно для всей монументальной архитектуры и скульптуры в КНДР, чи́сла и размеры имеют важное символическое значение. Так, гранитное кольцо сделано из 216 блоков, а его внутренний диаметр равняется 42 метрам: Ким Чен Ир родился 16 февраля 1942 года[20]

. На круглом основании под монументом есть семидесятиметровый рельеф, что символизирует 70 лет Трудовой партии Кореи, если считать временем ее основания сомнительную дату образования Союза свержения империализма, который, как считается, организовал четырнадцатилетний Ким Ир Сен в Маньчжурии. С двух сторон монумент обрамляют два жилых здания в форме красных флагов, на их крышах – лозунг на корейском: что-то вроде «100 сражений, 100 побед», переведенный на европейские языки как «Всепобеждающий». Памятник является одной из последних работ в жанре монументальной скульптуры в Пхеньяне, его открыли в 1995 году в ознаменование пятидесятой годовщины со дня основания Трудовой партии Кореи.

Если вы снова повернетесь к статуям Кимов, то справа от Великого Монумента, на холме Мансудэ, увидите короткую дорожку к возвышающемуся Монументу Чхоллима, которая образует еще один радиальный луч в воображаемой паутине центральных улиц Пхеньяна. Чхоллима – это крылатый конь, образ, играющий важную роль в восточноазиатской мифологии. Говорят, этот конь летит так быстро, что ни один простой смертный не способен оседлать его.

Памятник открыли в 1961 году в честь движения Чхоллима, возникшего тремя годами ранее[21]. Это было временем больших «чисток» и роста национализма, и Ким перенял еще одно сталинское начинание. Он позаимствовал идею стахановского движения, придав ему корейское лицо. Он сделал это в пику враждебным фракциям, которые осмелились выразить возмущение тем, что Ким делал упор на развитии тяжелой промышленности за счет голодающего крестьянства, составлявшего большинство населения страны.

Перейти на страницу:

Все книги серии Публицистический роман

Убийство в Ворсхотене
Убийство в Ворсхотене

Ночь в лесу недалеко от элитного голландского городка Ворсхотен. Главный герой — российский разведчик — становится свидетелем жестокого убийства, и сам превращается из охотника в жертву. Скрываться от киллеров, выслеживать убийц, распутывать клубок международных интриг — как далеко зайдет герой, чтобы предотвратить глобальный вооруженный конфликт и вместе с тем не провалить российскую разведмиссию?Голландский спецназ, джихадисты-киллеры и депутаты Евро-парламента — все переплелось в этом захватывающем шпионском детективе.«Убийство в Ворсхотене» — художественный дебют известного политолога и историка Владимира Корнилова.Автор предупреждает: книга является исключительно плодом воображения, а все совпадения дат, имен и географических названий — случайность, не имеющая ничего общего с реальностью. Почти ничего…Книга публикуется в авторской редакции.

Владимир Владимирович Корнилов

Детективы / Триллер / Шпионские детективы
Палач
Палач

«Палач» — один из самых известных романов Эдуарда Лимонова, принесший ему славу сильного и жесткого прозаика. Главный герой, польский эмигрант, попадает в 1970-е годы в США и становится профессиональным жиголо. Сам себя он называет палачом, хозяином богатых и сытых дам. По сути, это простая и печальная история об одиночестве и душевной пустоте, рассказанная безжалостно и откровенно.Читатель, ты держишь в руках не просто книгу, но первое во всем мире творение жанра. «Палач» был написан в Париже в 1982 году, во времена, когда еще писателей и книгоиздателей преследовали в судах за садо-мазохистские сюжеты, а я храбро сделал героем книги профессионального садиста. Книга не переиздавалась чуть ли не два десятилетия. Предлагаю вашему вниманию, читатели.Эдуард ЛимоновКнига публикуется в авторской редакции, содержит ненормативную лексику.

Эдуард Вениаминович Лимонов

Современная русская и зарубежная проза
Монголия
Монголия

«Я дал этой книге условное название "Монголия", надеясь, что придумаю вскоре окончательное, да так и не придумал окончательное. Пусть будет "Монголия"».«Супер-маркет – это то место, куда в случае беспорядков в городе следует вселиться».«Когда я работал на заводе "Серп и молот" в Харькове, то вокруг был только металл… Надо же, через толщу лет снится мне, что я опаздываю на работу на третью смену и бегу по территории, дождь идёт…»«Отец мой в шинели ходил. Когда я его в первый раз в гражданском увидел, то чуть не заплакал…»«Кронштадт прильнул к моему сердцу таким ледяным комком. Своими казарменными пустыми улицами, где ходить опасно, сверху вот-вот что-то свалится: стекло, мёртвый матрос, яблоко, кирпичи…»«…ложусь, укрываюсь одеялом аж до верхней губы, так что седая борода китайского философа оказывается под одеялом, и тогда говорю: "Здравствуй, мама!" Ясно, что она не отвечает словесно, но я, закрыв глаза, представляю, как охотно моя мать – серая бабочка с седой головой устремляется из пространств Вселенной, где она доселе летала, поближе ко мне. "Подлетай, это я, Эдик!.."»Ну и тому подобное всякое другое найдёте вы в книге «Монголия».Ваш Э. Лимонов

Эдуард Вениаминович Лимонов

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.)
Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.)

Поэтизируя и идеализируя Белое движение, многие исследователи заметно преуменьшают количество жертв на территории антибольшевистской России и подвергают сомнению наличие законодательных основ этого террора. Имеющиеся данные о массовых расстрелах они сводят к самосудной практике отдельных представителей военных властей и последствиям «фронтового» террора.Историк И. С. Ратьковский, опираясь на документальные источники (приказы, распоряжения, телеграммы), указывает на прямую ответственность руководителей белого движения за них не только в прифронтовой зоне, но и глубоко в тылу. Атаманские расправы в Сибири вполне сочетались с карательной практикой генералов С.Н. Розанова, П.П. Иванова-Ринова, В.И. Волкова, которая велась с ведома адмирала А.В. Колчака.

Илья Сергеевич Ратьковский

Документальная литература