Добролёт

В последние годы многие литературные мероприятия проходят в Иркутске под флагом Валентина Распутина и Александра Вампилова, которых трудно заподозрить, что они своим творчеством морочили нам головы. Но сегодня их уже нет среди нас, возразить или что-то поправить они не в состоянии. А под их имена к нам в Сибирь приезжают авторы, которые не скрывают, что презирают русскую культуру, презирают Россию: и советскую, и нынешнюю, в которой мы все сегодня живем. Прилетают за казенные деньги и выступают под крышами библиотек, чтобы показать, что они со своими опусами успешны и востребованы. А Сибирь для них – полигон, край непуганых идиотов, чей удел – молчать и проглатывать всё, что им подадут.

Почему-то мне вспомнился вопрос Василия Ивановича Белова после того, как мы во время поездки в охваченную войной Югославию летом 1995 года, в городе Брчко, проскочили под обстрелом Посавинский коридор, оставив позади себя взрывы снарядов и ощущение близкой смерти, которая была от нас в нескольких шагах. Тогда, повернувшись к Распутину, Василий Иванович неожиданно спросил: «Валя! Как ты думаешь, нас ещё долго будут читать?» Этот вопрос он, видимо, не раз задавал себе. Не предполагал тогда Василий Иванович, что главным занятием или развлечением самого читающего народа в мире станет просмотр и чтение гаджетов. Может, для того, чтобы закрыться ими, как шторой, и не видеть окружающий мир…

«Чего хвалить не умеешь, того не суди. Не делай добра, ругать не будут. Правда светлее солнца. Шуту в дружбе не верь. В слепом царстве – слепой король. В дороге и отец сыну товарищ. Добро того бить, кто плачет. Ключ сильнее замка. Не бойся истца, бойся судьи. Не по летам бьют, а по ребрам. Убыток уму прибыток…» – эти и многие другие пословицы я выписал из книги Василия Ивановича Белова «Лад». «Стихия народной жизни необъятна и ни в чем несоизмерима, – писал Василий Иванович. – Постичь её до конца никому не удавалось, и, будем надеяться, никогда не удастся». Тогда мне пришло в голову, что также не удастся разгадать и свойства человеческой тупости, глупости и равнодушия к тому, что было до тебя, на чьём фундаменте ты хочешь построить своё, и чтоб оно стояло как можно дольше.

«Алфавит велик, век быстр, времени мало. Но только в будущей, молодой России обращено наше упование, наша вера, – говорил философ начала прошлого века Сергей Булгаков. – Если история других народов – история Отцовства, то наша история – это история Сыновства. Ибо идея нации не то, что она думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности Пред нами опять стоит антиномия славянофильства и западничества, в новой лишь её постановке. Тогда, как и теперь, западничество, то есть духовная капитуляция пред культурно сильнейшим, остается линией наименьшего сопротивления… Наши культурные силы разрозненны и слабы. Русская идея вертикально вытягивается от земли до неба. Раздольная горизонталь русской мысли перекрещивается с вертикальной и образует Крест наш».