Добровольческая армия в «Ледяном» походе

Таким образом, ко второй половине декабря Антонов-Овсеенко имел в своем непосредственном подчинении на главных оперативных направлениях (без учета 5-й Кубанской и 39-й дивизий) 6–7 тыс. штыков и сабель, 30–40 орудий и несколько десятков пулеметов. С этими силами, а также рассчитывая на присоединение красногвардейских отрядов в Донбассе, Антонов-Овсеенко принял решение о начале активных действий против Каледина.

Силы, которыми располагал Каледин, по своей численности не уступали отрядам Антонова-Овсеенко. Согласно боевому расписанию штаба походного атамана на 6 декабря 1917 года, вооруженные силы Дона включали 5 казачьих дивизий четырехполкового состава, 3 отдельных полка, 4 отдельные сотни, Новочеркасское юнкерское училище, бронеотряд, артиллерийский дивизион и несколько отрядов партизанского типа[168]. Кроме того, как нам известно, в Ростове и Новочеркасске формировалась Добровольческая армия, но силы ее на тот момент едва достигали 2 тыс. человек. Казачьи части располагались на северной границе области, вдоль линии железной дороги в районе Миллерово – Глубокая – Каменская, отдельные сотни и команды, разбросанные по рудникам и рабочим поселкам, поддерживали порядок в неспокойном шахтерском районе Горловка – Макеевка.

Однако состояние вернувшихся с фронта казачьих частей никак не соответствовало тем ожиданиям, которые возлагало на них донское правительство и военное командование. Эти части и соединения сохраняли лишь видимость воинских формирований до той поры, пока против них не выступил серьезный противник. Генерал-майор А.П. Богаевский, бывший начальник 1-й гвардейской кавалерийской дивизии, пробиравшийся в конце декабря в Новочеркасск, так описывает свои впечатления от первой донской воинской части, увиденной им на Дону: «…Не было и намека на выправку, подтянутость, соблюдение внешних знаков уважения при встрече с офицерами. Казаки одеты были небрежно, держали себя очень развязно. У офицеров не было заметно обычной уверенности начальника, знающего, что всякое его приказание будет беспрекословно исполнено… Я пришел в грустное настроение духа: здесь не чувствовалось уверенности в себе и желания упорно бороться с наступающими большевиками… Шли уже разговоры о том, что нужно хорошенько узнать, что за люди большевики, что, может быть, они совсем не такие злодеи, как о них говорят офицеры, и т. д.»[169]

. Характеризуя те же события, А.С. Лукомский отмечает, что возвращение фронтовиков на Дон привело к столкновению непосредственно в среде казачьего населения: «Возвращающиеся с фронта части не хотели воевать, стремились разойтись по станицам, и молодые казаки вступили в открытую борьбу со стариками. Во многих станицах эта борьба приобрела ожесточенный характер; расправы с обеих сторон были жестокие. Но пришедших с фронта казаков было больше, чем стариков; они все были хорошо вооружены, и в большинстве станиц победа осталась на стороне молодежи, проповедовавшей большевистские идеи»[170].

Реакцией на развал фронтовых казачьих частей стало возникновение донских партизанских отрядов – малочисленных, но относительно прочных формирований. Наиболее заметными среди них были отряды войскового старшины Э.Ф. Семилетова, есаулов В.М. Чернецова, Ф.Д. Назарова, сотников Попова, Грекова[171]. Известными партизанскими командирами были также полковник Т.П. Краснянский, есаулы Р.Г. Лазарев, Боков, поручик В. Курочкин. Кроме того существовала Донская офицерская дружина (около 200 человек) и партизанская артиллерия: Семилетовская батарея штабс-капитана Букина и несколько отдельных взводов, которыми командовали сотники Е.Е. Ковалев, А.Н. Мелихов, подъесаул Т.Т. Неживов (всего 10–15 орудий)[172]

. Формирование таких отрядов происходило, как правило, по инициативе командиров и при поддержке донского либо добровольческого командования. Однако вступление донских офицеров и казаков в партизанские отряды не отличалось массовостью, и потому их состав носил, как правило, весьма случайный и пестрый характер. Например, отряд «белого дьявола» сотника Грекова первоначально состоял из 65 семинаристов, 5 гимназисток – сестер милосердия, и 3 начальствующих лиц (к концу января насчитывал до 150 человек)[173].

Безусловно, важнейшим фактором, влиявшим на привлечение добровольцев в отряды, являлись личность и авторитет их командиров. Самый крупный партизанский отряд численностью до 600 человек, состоявший преимущественно из офицеров-добровольцев и учащейся молодежи, сформировал георгиевский кавалер, есаул В.М. Чернецов, прославившийся как партизанский командир еще на германском фронте. Вторым по величине отрядом командовал георгиевский кавалер, войсковой старшина Э.Ф. Семилетов.