Дочь капитана Блада

  - Мэнсону покровительствуют Сент-Джон и Харли, которые сейчас ведут интригу против нас с Сарой, - тяжело вздохнул он, - Сент-Джона не устраивают ни наши военные победы, ни наш образ жизни. Сам он не пропускает ни одной юбки и пытается навязать Её Величеству некоего юношу, дальнего родственника Стюартов. Но, слава Богу, у королевы, так же, как и у нас с Сарой, крепкая и дружная семья. Главное только, чтобы здоровье её супруга не ухудшилось - он сильно страдает от подагры и болезни печени, а его любовь к виски давно стала притчей во языцах.

  Оставшись один, Блад долго не мог уснуть. Харли, Сент-Джон, королева Анна и её муж - оказывается всё, что происходило с ним, было лишь небольшой частью интриги, направленной против Джона Черчилля и его жены. Вот и он, капитан Блад, сейчас просто пешка в чужой игре. Пешка, которую могут легко уничтожить, если это надо для того, чтобы достичь своей цели - абсолютной власти в английском королевстве, власти над людьми и над самой королевой, обыкновенной слабой и больной женщиной. Неужели этому Сент-Джону абсолютно безразлично, что из-за Мэнсона может погибнуть много людей - Брэдфорды, его собственная семья, которую ему пришлось оставить на Ямайке, семьи плантаторов, торговцев и бедняков, населяющих Новый Свет? Значит, этот бывший министр короля Якова - не такой уж плохой человек, просто жизнь в своё время не оставила ему иного выбора, и он должен был служить Якову, как служил бы любому другому королю, находящемуся на английском престоле.

  Наутро, так и не получив никаких вестей от леди Сары, друзья галопом направились в Кенсингтон. Но судьба вновь помешала им увидеть королеву.

  - Её Величество всё ещё нездорова, - столь же невозмутимым голосом, как и накануне, произнёс Сент-Джон. Казалось, ему доставляет особое удовольствие отказывать в аудиенции мужу Сары, - она желает никого видеть.

  Однако ловкие служанки уже приметили герцога и сообщили миссис Черчилль, что её муж вновь прибыл во дворец. Из дверей показалось хорошенькое личико Сары. Она осунулась и была необыкновенно бледна, а тёмные, почти чёрные тени под глазами выдавали в ней человека, который перенёс тяжёлую бессонную ночь.

  - Прости меня, дорогой, но пока она никого не принимает. Ей уже немного лучше, и к завтрашнему дню вы можете рассчитывать на аудиенцию. Пока же мне вновь придётся остаться во дворце на ночь - Её Величество не желает меня отпускать.

  Герцог Мальборо нервничал. На континенте шла война, и его задержка в Лондоне могла повлиять на её исход. Супруга будто бы читала его мысли:

  - Не волнуйся, Джон. Завтра после полудня Вы уже будете на месте. Пусть командующие фронтами проявят себя в деле, - и она исчезла за дверью, проводив мужа ласковым взглядом.

  Блад наконец-то смог осмотреться. Вокруг праздно прогуливались нарядно одетые дамы и джентльмены. Некоторых из них он давно знал и, ещё в бытность пиратом, выручал из испанского плена. Спешащий куда-то лорд Уайтингтон приветливо кивнул капитану, но, видя его нетерпеливое ожидание у дверей королевских покоев, предпочёл этим и ограничиться. Многие незнакомцы, видя рядом с Бладом могущественного королевского фаворита, подобострастно приветствовали ямайского губернатора, другие же, более посвящённые в придворные интриги, насмешливо перешёптывались друг с другом. Блад был искренне рад покинуть королевский двор, надеясь более не возвращаться, разве что для встречи с королевой. Ему ничего не оставалось, как провести ещё один день в замке Мальборо. Герцог с Уэйдом решили выехать во владения Черчиллей в оксфордских предместьях, чтобы немного поохотиться, и Бладу пришлось присоединиться к ним, несмотря на то, что его настроение ничуть не располагало к подобному времяпрепровождению. Охота не удалась. За четыре часа, проведённые в бесконечных скитаниях по лесу, герцогу удалось подстрелить всего одну утку, Уэйду - зайца. Блад был в дурном расположении духа и вообще не надеялся на какой-либо трофей, но единственный сделанный им выстрел уложил небольшую лань. В Лондон вернулись только к вечеру, и за ужином вновь обсуждали придворные новости. Черчилль опять рассказывал об интригах Сент-Джона, которого поддерживали Харли и некий Джеймс Саунтон, совсем ещё юный молодой человек, дальний родственник Стюартов. Обладая смазливым личиком и изящной, почти девически стройной фигурой, Саунтон настойчиво пытался добиться благосклонности Её Величества, супруг которой в последние годы слишком много пил виски и не отличался хорошим здоровьем.

  - Слава Богу, что Её Величество верна своему мужу, - с горечью произнёс он, - если бы она была столь же любвеобильна, как и Елизавета, то, при её характере, в Англии уже давно правили бы Сент-Джоны и Саунтоны.