Дочь роскоши

Она хотела возразить, хотела отодвинуться и выказать снос раздражение, но почему-то не смогла. Его рука крепко обняла ее, и вдруг в ней опять забилось ощущение его – как мощные, неожиданные грозовые разряды. Она немного наклонила к нему голову, и, как только она это сделала, он притянул ее к себе и поцеловал. Губы их встретились, и она почувствовала, что ноги ее настолько ослабели, что она не может идти, а тело вдруг стало чувствительным, ей ничего не хотелось, лишь прижаться к нему.

Сумасшедшая! Как это могло так внезапно случиться? С Сином ей надо было добиваться этого, а с Дэном – один поцелуй, одно прикосновение – и на нее это так действовало, как пересечение обнаженных проводов. Рот его был жестким, но в то же время упоительно податливым. Когда он оторвался от ее губ, Джулиет почувствовала так, словно потеряла что-то.

– Ты замерзла. – Он выскользнул из куртки и набросил ей на плечи. Она зарылась в нее лицом, как будто это был он. Минуту или две назад она хотела наказать его за то, что он предположил, что ее бабушка скорее всего виновна, ну а сейчас, совсем неожиданно и почти против своей воли, она хотела лишь находиться рядом с ним.

Он снова обнял ее рукой, придерживая куртку. Она немного придвинулась к нему, и они пошли, слегка запинаясь, вверх по склону – к автостоянке на Форт-Регент, но он не целовал ее, пока они не добрались до гулких сводов отделанной бетоном автостоянки, где их никто не видел.

Его машина была припаркована на верхнем этаже; у них заняло некоторое время, чтобы добраться до нее, и, когда они дошли до машины, Джулиет больше не думала ни о Софии, ни о Луи.

Машина его была старым, но красиво отреставрированным кабриолетом с мягкой крышей «ТР-6». Низкие ковшеобразные сиденья не позволяли ему отвлекаться, и он сосредоточился на вождении, но между ними все так же сильно вспыхивали электрические разряды, она почти ощущала их прикосновением на коже. Она сидела в его куртке и наслаждалась легким мужским запахом, исходившим от нее. Их поездка заняла считанные минуты, но для Джулиет время утратило всякое значение. Она почувствовала себя в каком-то восхитительном нереальном измерении, и ее буквально потрясло, когда она увидела свою машину, припаркованную возле дома Дэна, где она оставила ее. Но шок был недостаточно сильным, чтобы вернуть ее к действительности.

Дэн поставил машину, а она стояла в ожидании, пока он откроет дверь. Когда она вошла вслед за ним в дом, чары почти развеялись, но потом он закрыл дверь и притянул ее к себе, снова обнял ее, и чары вернулись, сильные, как всегда.

– Ты хочешь этот кофе? – прошептал он ей на ухо. Она покачала головой. Она не хотела ничего – только его одного.

Я совсем потеряла рассудок, подумала она. Но мне все равно. Это чудесно!

Он целовал ее в холле – снова и снова, куртка соскользнула с ее плеч и упала на пол. Освободившись, она придвинулась к нему ближе, сама нащупывая рукой жесткие линии его плеч, горки мускулов и впадины, ощущавшиеся под его ворсистой прохладной хлопковой рубашкой. Близость его пьянила – в этот вечер она выпила очень мало, но чувствовала себя так, словно уговорила целую бутылку шампанского, которое сейчас пузырилось у нее на языке и пенилось в венах.

Он проделал поцелуями дорожку от ее губ к шее, бедра ее затрепетали, слабость распространилась к ногам. И в тот момент, когда она почувствовала, что упадет на пол, он поднял ее на руки, легко, словно она была ребенком, и понес в гостиную.

Шторы не были опущены, ибо, когда он уходил из дома, был еще день. Теперь же комната купалась в мягком свете уличных фонарей, и это освещение создавало расплывчатую романтическую обстановку потертым кожаным креслам и простой удобной мебели. Он не стал задергивать шторы и положил ее на диван, а потом нагнулся к ней, чтобы снова поцеловать. Она обвила руками его шею, притягивая его вниз, а мгновение спустя они раздевали друг друга, нетерпеливо и нежно. Она вздрогнула от прикосновения его тела и выгнулась к нему навстречу. В этот момент все куда-то исчезало, когда она занималась любовью с Сином, а страсть, которая, казалось, уносилась прочь, оставляя ее холодной и безучастной, напоминала о себе смутным чувством потери. На какой-то краткий миг она испугалась, что сейчас повторится то же самое – и, если так будет, подумала она, я умру от разочарования и отчаяния. Но ей нечего было беспокоиться: с Дэном все было иначе. Приливы и отливы были чудесны, и каждый из них поднимал ее на все большую высоту. Когда все было кончено, у нее не возникло ощущения ужасного провала или расстройства. Вместо этого она чувствовала себя полностью расслабленной, удовлетворенной и счастливой – какой никогда в жизни не была.

Раздражение, которое она испытывала по отношению к нему, куда-то испарилось, и практически в первый раз с момента, что она приехала на Джерси, ее не посетила даже мимолетная мысль о прошлом.

– Ну как насчет этого самого кофе? – спросил Дэн, выпутываясь и вставая на ноги.

Она кивнула:

– Звучит заманчиво.