Дочь Соляного Короля (ЛП)

— Эйкаб услышал мои молитвы! — Тави потерла руки. — Пусть стопки хлеба там будут такие высокие, что подгорят на солнце, — она повернулась ко мне. — Подожди, Эмель. Давай сначала поедим, а потом сможем навестить маму.

Я уже встала, достала свой мешочек с солью и начала одеваться, забыв о своём обещании, данном Тави и Сабре.

— О… — я замешкалась. Я так хотела угодить Тави, что не подумала, когда согласилась на это. — Слушай, я совсем забыла про караван.

Тави прищурила глаза.

— Это ненадолго, — сказала она тихим голосом, — и это шанс наладить отношения. Для всех нас.

Ей не нужно было произносить вслух то, что нам следовало это сделать, пока Сабру не изгнали на веки вечные.

Крепко держа кожаный мешочек в руке, я поморщилась.

— Караван, Тави. Ты знаешь, что я не могу его пропустить.

Прибытие каравана было одним из самых значимых событий в поселении, и мне нравилось смотреть на людей и на те вещи, которые они привозили со всей пустыни.

— Да, это всего лишь караван, — сказала Тави.

Она ничего в этом не понимала. У неё не было смелости, чтобы покинуть дворец.

— Будут ещё караваны.

Она не знала, что Ашик пообещал сделать мне предложение, а я не хотела ей рассказывать. Я не хотела, чтобы кто-то из них знал до того, как мы получим разрешение отца. Поэтому как я могла сказать ей, что больше никаких караванов не будет? Это должен был быть последний раз, когда я увижу наше поселение, увижу Фироза.

Покачав головой, я произнесла умоляющим голосом:

— Мне надо идти. Прости. Сходим, когда я вернусь, ладно?

— Какой, по-твоему, пример ты подаешь сестрам? — высказалась Сабра у меня за спиной. — Они равняются на тебя, а ты сбегаешь при любой возможности. Чему ты их учишь? Убегать от своих проблем? От своей семьи?

Я прижала пальцы к вискам.

— Почему ты всё время норовишь поругаться?

Сабра наклонилась ко мне, чтобы Тави не могла её слышать.

— Когда я уйду, у неё останешься только ты.

Тави терпеть не могла разговоры о неминуемом изгнании Сабры.

— Мама ещё не умерла, — огрызнулась я. — У неё останется и она тоже.

— Не забудь о Тави в погоне за тем, что ты ищешь.

Тави прервала нас радостным голосом:

— Вообще-то, всё нормально. Сегодня, вероятно, не самый лучший день. Сходим завтра.

Когда прислужница принесла нам в полдень обед, Сабра отошла от меня и присоединилась к Тави, которая нетерпеливо схватила горсть сухих фиников, болтая о том, как бы ей хотелось вздремнуть после обеда. Так что, у нас в любом случае не было много времени, чтобы проведать маму сегодня днём. Я проглотила чувство вины.

Я достала абайю и хиджаб своей прислужницы со дна корзины, которую мы делили вместе с Рахимой. Эта одежда была простой, без вычурных украшений и ярких цветов, и помогала мне улизнуть из дворца, не вызывая подозрений.

— Не хочешь сначала поесть? — спросила Тави, выплюнув финиковую косточку себе на ладонь.

Рахима схватила меня за лодыжку.

— Останься ненадолго. Мы можем закончить нашу игру.

Она и несколько других сестер начали новую игру в карты, и хотя я хотела снова выиграть, рынок слишком манил меня.

— Я не могу ничего пропустить, — сказала я, стряхнув песок со своей одежды и уже предвкушая возможность посетить базар.

Моё платье было слишком длинным для меня, поэтому я использовала кожаный пояс, чтобы приподнять его от земли так, что его яркие края не были видны из-под подола моей абайи. Я оделась, пока не оказалась закрытой с головы до ног, и тщательно повязала свой платок, чтобы защититься от солнца и скрыть лицо.

— Поищи мне там привлекательного и богатого купца. Этих знатных людей слишком переоценивают, — сказала Пинар, взглянув на свои карты. Затем она приложила палец к подбородку, словно о чем-то задумалась. — Знаешь, думаю, я скорее предпочту богатого… чем привлекательного. Это на случай, если тебе придется выбирать.

Я с лёгкостью всунула ноги в свои поношенные сандалии.

— Я расскажу ему о том, как ты искусна в постели, и он ворвется в наш шатер, чтобы украсть тебя.

Я крепко сжала соль в ладони.

— Скажи ему, что я девственница; тогда он придет раньше.

В течение всего дня нас почти всегда охраняли одни и те же двое мужчин, и двое других — ночью. Выйдя из шатра, я посмотрела на Джаэля и Алима.

— Да благословит вас Эйкаб, братья.

Это был наш пароль. Вероятно, они шли на это, потому что хорошо нас знали — они годами стояли рядом с нашим шатром, и слышали обо всех наших надеждах и страданиях.

И, не считая моего родного брата, они были единственными среди всех

солдат Короля, кто был к нам добр.

— И Вахир, — ответил Джаэль, кивнув головой, и протянул мне руку.

Любой, кто видел нас сейчас, мог решить, что это было простое приветствие, но я быстро вложила кожаный мешочек ему в руку. Соль была небольшой взяткой, которую они должны были поделить между собой, но этого было достаточно, чтобы каждый из них мог принести своим семьям достойной еды. Так что оно того стоило.