Дочь Соляного Короля (ЛП)

Мне нужно было что-то, всё что угодно, чтобы отвлечься от своей жизни и жестокого отца, который её контролировал. Что-то, что избавило бы меня от образа матери, лежащей в крови на песке; от ощущения непрошеных губ и рук на моём лице и теле; от скорбных лиц моих сестёр, когда они возвращались от гостя или узнавали о смерти брата, прислужницы или матери.

Мы должны были быть счастливыми и благодарными. Мы должны были ценить нашу жизнь в роли ахир. Но как бы мы не обманывали себя, мы не могли испытывать счастья от того, что нас сбывали точно драгоценные камни.

Мне хотелось чего-то, что я по-настоящему любила. Своей собственной жизни, где я могла делать выбор. Я не могла выносить эту жизнь в роли ахиры своего отца. Моя мать умерла, Рахима вышла замуж. Да, у меня оставалась ещё Тави, и, конечно же, другие сёстры. Я любила их, но разве ради них я осталась? Может быть, мне надо было поступить так же, как и моя мать? Она сказала мне не думать ни о ком, кроме себя. Могла ли я пожелать, чтобы всё это пропало? Я уже начала думать, что могла.

Но даже если бы я была готова набраться смелости, бросить своё будущее в объятия неизвестности и попросить у Мазиры свободы, я не знала, где сейчас был Саалим. Исполнит ли он мое желание, если я попрошу освобождения? Я могла использовать его из-за магии, так же, как и мой отец. Я могла позволить ему исполнить моё желание, а он бы вернулся в свой стеклянный дом, и остался бы там до конца своих дней.

Мои мысли кружились в водовороте. Я закричала и сжала руками ткань своей одежды, не давая панике начать изливаться из моих глаз и рта. Мне нужно было время и уединённое место. Мне хотелось оказаться подальше от этой чёртовой деревни, хотя бы на одно мгновение.

Остановившись на пустой улице, я закрыла глаза и прислонилась к массивному столбу. Я вспомнила о своих ощущениях в оазисе, о тех моментах, когда я наблюдала за горизонтом или за птицей, парящей в небе. Что случится, если я выйду погулять сегодня ночью в пустыню, где меня будут сопровождать только луна и звезды? Что если я выйду за периметр деревни и просто побегу? Я побегу до самой границы пустыни. А затем нырну в суровые воды из рассказов Рафаля и позволю им поглотить меня всю. Если они, вообще существовали.

Боги, как же я жаждала увидеть границу пустыни своими собственными глазами.

Моё дыхание замедлилось, а сердце успокоилось. Я всё ещё стояла, зажмурившись, не желая видеть ничего вокруг, кроме границы пустыни, кроме свободы.

Вдруг всё смолкло, словно мне закрыли уши плотным платком. Я открыла глаза.

Неестественная тишина накрыла деревню своим плащом. Воздух стал тихим, ветер больше не вздымал толстую ткань шатров, свисающую с деревянных остовов, прекратилось бормотание тихих голосов, рассказывающих друг другу свои секреты. Я развернулась в поисках причины, остановившей мир.

На другой стороне улицы Саалим прислонился к столбу, скрестив руки на груди. Он был в обличие джинна: его кожа переливалась в лунном свете, обнаженная грудь вздымалась и опускалась с каждым вдохом, его бедра плотно облегала повязка лазурного цвета. Он был похож на изящную статую, но именно его лицо привлекло моё внимание. В его золотых глазах была все та же темнота, которую я видела на пирушке, но на этот раз тени под его бровями стали заметнее, а взгляд был более угрюмым.

— Ты загадала желание, и я здесь, чтобы исполнить его, — сказал он через улицу, отвечая на мой немой вопрос.

— Желание? Какое желание?

— Увидеть границу пустыни.

Разве.

Так и есть.

— Ты можешь перенести меня туда?

У меня перехватило дыхание, глаза округлились. Я никогда не думала о том, что это возможно.

— Конечно, — он кивнул головой, — если ты этого хочешь.

— Да, — сказала я, не задумавшись ни на секунду. — Перенеси меня туда.

Он медленно поднял на меня свое лицо, в его взгляде читалось удивление. Я размотала свой платок, раскрыв лицо, так что теперь он прикрывал только мои плечи, после чего направилась к джинну и встала перед ним. Он осторожно развёл руки в стороны. Испугавшись, что если я начну колебаться, он изменит своё решение, я шагнула вперед и обняла его руками за талию.

В его объятиях я почувствовала себя цельной. Мне было так комфортно, что я ещё крепче прижала его к себе. Прильнув щекой к его груди, я вдохнула его теплый и пыльный запах с нотами жасмина Я хотела запомнить это ощущение, этот запах.

Он осторожно обхватил меня руками за плечи. Этот жест не был интимным. Саалим сделал это так, словно это было нужно, и я почувствовала себя отвергнутой. Ожидая, что земля начнет двигаться у нас под ногами, я закрыла глаза. Но я не почувствовала никакого движения воздуха. Ничего не произошло.

Я расслабила руки. Значит, он всё же передумал. Зачем же он пришёл? Только для того, чтобы дать мне надежду и посмотреть, что будет, если её забрать? Почувствовав стыд и злость, я разжала руки.

Он сделал глубокий вдох.

— Прости меня, Эмель, — прошептал он. И я услышала боль в его голосе. — За всё.

Наконец он крепко сжал меня руками.